ПРЕДСТАВЛЯЕМ КНИГУ

КНИГА РЕФОРМАТСКОГО
И ГРАФИЧЕСКАЯ ГРАМОТНОСТЬ
В ВЕК КОМПЬЮТЕРА

Ел.А. ИВАНОВА

Урок Реформатского

Его можно сформулировать так: каждое явление жизни доставляет нам большое количество любопытной и полезной информации и, что важнее, становится источником интереса к жизни.
Реформатскому достаточно было просто написать книгу по технической редактуре, чтобы выполнить издательский заказ, но он превратил эту книгу в серьезное размышление о истории книги (Глава I), ее структуре, архитектонике (Глава IV, VI); в глубокое семиотическое исследование, посвященное специфике графического знака и теории графических защит (Главы IV—VI); предложил ряд замечательных по своей глубине идей о влиянии печатной фактуры текста на передачу и создание нового смысла в тексте (Глава XI) и многое другое.
Это, конечно, урок этический, нравственный, далекий от прямых образовательных нужд. Но, если наши ученики его усвоят, пусть и подспудно, им это поможет в нелегких жизненных обстоятельствах.

Как видите, он спускается по лестнице вслед за своим другом Кристофером Робином,
головой вниз, пересчитывая ступеньки собственным затылком: бум-бум-бум.
Другого способа сходить с лестницы он пока не знает.
Иногда ему, правда, кажется, что можно бы найти какой-то другой способ,
если бы он только мог на минутку перестать бумкать и как следует сосредоточиться.
Но увы — сосредоточиться-то ему и некогда.

А.А. Милн. Винни Пух и все-все-все.
Перевод Б. Заходера

Мы все ощущаем своеобразие нынешнего положения дел с преподаванием русского языка. Для учителей оно связано с новыми программами по русскому языку, постоянной неразберихой с экзаменами, появлением большого числа новых учебников и т.д. Для методистов, разрабатывающих новые подходы к преподаванию языка, ситуация осложняется тем, что за по-следнее десятилетие появилось очень много новых подходов к обучению. Нужно учитывать все существующие варианты, как-то их систематизировать, отличать действительно прогрессивное от ереси. Сюда можно добавить языковедов с их стремлением приблизить школьное преподавание к науке, которая далеко продвинулась по пути понимания языковых механизмов; широкую общественность, обеспокоенную судьбой родного языка и образования в целом; наконец, учеников и их родителей, терпящих неудобства от неразберихи.

За всем этим лесом проблем, как это часто бывает, трудно разглядеть деревья. В данном случае — сам язык. Ведь именно он является тем предметом, вокруг которого все крутится. И у этого предмета есть очень важное свойство — он меняется. Именно он сам, а не только способы его изучения и преподавания.

Представляется, что решение сейчас вопроса о том, как нужно преподавать русский язык, просто невозможно без осознания того, что именно происходит с языком. Парадокс нынешнего положения дел в том, что мы занимаемся изменениями в преподавании языка в момент, когда сам язык очень быстро меняется. В скобках заметим, что эти два процесса не всегда совпадают. Поскольку язык, откликающийся на все изменения в человеческом обществе, развивается по своим собственным законам и в свои сроки.

В том факте, что язык сейчас заметно видоизменяется, собственно, нет ничего удивительного и неожиданного, нечто подобное уже много раз происходило с языком. Мы сами рассказываем об этом ученикам, когда разбираем с ними стилистику «Петра I» Алексея Толстого с ее архаизмами, характеризующими допетровскую Русь, специфической терминологией, которую Петр с легкостью заимствовал у мастеровых поч-ти всей Европы, и пр. Мы обращаем на это внимание, когда читаем со школьниками литературу, запечатлевшую бурное начало XX века, - Булгакова, Бабеля, Зощенко, Маяковского.

И только, пожалуй, в одном нынешние языковые изменения принципиально отличаются от многих предыдущих. Меняется не только сам язык, но и письменная форма его существования. На смену печатной фактуре речи приходит компьютерная. В европейской истории Нового времени это сравнимо лишь с теми изменениями, которые происходили с языком после того, как в середине XV века Иоганн Гутенберг положил начало эпохе книгопечатания.

Суть и последствия теперешних изменений мы сейчас вряд ли можем осмыслить по-настоящему. Для этого нужны время и серьезные наблюдения. И это, конечно, дело ученых, а не школьных учителей. Но именно учителя по роду своей деятельности сталкиваются с проблемами, порождаемыми этим новшеством, едва ли не первыми.

Первое, что бросилось всем в глаза, — с появлением компьютера дети практически перестали читать. Раньше главными врагами книги были кино и телевидение. Теперь к этому прибавился еще один монстр — компьютер. Компьютерные игры, а теперь и Интернет вытесняют из сознания подрастающего поколения все другие способы проводить время. Нас пока еще как-то спасает наша бедность, благодаря которой не в каждом доме есть соответствующая техника.

Оставляя до поры в стороне проблемы нравственного порядка, отметим пока только, что все это приводит к катастрофическому снижению уровня грамотности взрослых и просто ужасающей безграмотности детей. Ведь чтение компенсировало недочеты в преподавании языка, благодаря чему мы получали грамотных людей, значительная часть которых не могла точно вспомнить правила, но могла опереться на свой читательский опыт, зрительную память.

Второе обстоятельство, характерное для современной эпохи, — доступность печатного дела. Раньше, чтобы опубликовать свой текст, вам необходимо было преодолеть всю махину издательского производства. И большинство авторов при этом сталкивалось только с малой частью этого механизма (редакторами, корректорами, цензорами). Теперь, как с некоторых пор принято говорить, каждый автор — сам себе издатель. Во всяком случае может им быть. Пока это приводит к тому, что налаженный веками механизм издательской деятельности используют люди, профессионально не подготовленные. Количество печатной продукции резко увеличилось, а качество, прежде всего языковая правильность, так же резко ухудшилось. Достаточно посмотреть на бесконечные рекламные объявления, вываливающиеся из наших почтовых ящиков.

Наконец, третье. Современные тексты довольно ощутимо отличаются от привычных нам, созданных в докомпьютерную эпоху. Это можно увидеть, если полистать многочисленные современные издания, от журналов мод до детективных романов об Эрасте Фандорине, написанных Б. Акуниным. И различия эти не только в оформлении, значительно более изощренном, часто эклектичном и безвкусном, но в структуре самих текстов. Они теряют привычную линейность. Текст прерывается иллюстрациями, вставками других текстов. Последовательность чтения часто довольно трудно определить. Собственно текста словно бы стало меньше, вместо него — многочисленные заголовки, подзаголовки, разнообразные шрифты, лес каких-то линеек, плашек и целая радуга красок (если издание цветное). Даже книжный текст стал все больше напоминать газету. И все это часто так хитро переплетено, что и разобраться в смысле бывает затруднительно.

Автор этих строк недавно попал впросак, купив в магазине пакетик молока, на котором было написано:

МОЛОКО

со вкусом

COCA-COLA

Мне просто не пришло в голову, что на пакете не безграмотная надпись, сделанная фирмой «COCA-COLA», — «Молоко со вкусом», а честное предупреждение, что производитель додумался смешать молоко с кока-колой.

Три описанные выше проблемы, конечно, намечают только самую общую характеристику современной языковой ситуации в связи с появлением компьютерной фактуры текста.

Одним словом, ящик Пандоры открыт. И теперь ко всем нашим проблемам с изменениями в словоупотреблении; с появлением избыточного количества заимствований; с варьированием написания слов; с внедрением в состав широкоупотребительной лексики профессионального и молодежного жаргонов и, наконец, с необратимыми изменениями в стилистике добавляется еще одна— влияние компьютерной фактуры на современные тексты.

Наш праведный гнев по поводу всех этих изменений вполне понятен и оправдан стремлением к сохранению того уровня общей, массовой культуры, который еще недавно казался нам до обидного низким, а теперь представляется практически недостижимым.

Но попробуем посмотреть на эту же ситуацию иначе.

Действительно ли наши дети не читают? Как всякое обобщение, это суждение упрощает ситуацию. Наши дети не читают классическую литературу, но они постоянно читают рекламные тексты и многочисленные тексты газет и журналов. Последние они читают едва ли не больше, чем это делали их сверстники двадцать–тридцать лет назад. Там, где есть компьютеры и Интернет, дети читают еще и тексты, представленные в компьютерном формате. Другими словами, изменились круг чтения и тип чтения.

Заметим, что компьютер в этом отношении выгодно отличается от кино и телевидения. Он в очень значительной степени связывает своих пользователей с необходимостью читать и писать.

Нынешние подростки, например, именно благодаря предоставляемой компьютерными технологиями возможности общаться со всем миром в режиме on-line, т.е. в режиме реального времени, заново открывают прелести эпистолярного жанра. Представьте себе, они «пишут письма» чаще, чем мы с вами.

Конечно, нас смущает, что на просьбу посмотреть в словарь, найти книгу или написать реферат какой-нибудь из наших «продвинутых» учеников нет-нет да и скажет: «Я тут залез в Интернет, там этого словаря (книги, реферата) нет». Но ведь он туда «залез» с той же целью, с которой мы с вами ходим в библиотеку.

Компьютерные редакторы (WinWord, например) дают возможность ребятам самим не только печатать (набирать), но и оформлять свои тексты (выделять заголовки, членить свой текст на отдельные смысловые и поэтому по-разному оформленные части, отделять от собственно текста всякого рода дополнения и примечания). А как только они начинают заниматься оформлением (собственно, технической редактурой), они поневоле должны бывают вникнуть в суть текста, выделить в нем эти самые смысловые элементы. Другими словами, проделать ту самую работу, которую мы порой так тщетно пытаемся вынудить их сделать, когда учим их писать изложение, сочинение, реферат.

Деление на абзацы в этом случае – это уже не обуза, прихоть учителя, а увлекательная возможность использовать специальные клавиши и всякие, как любят говорить программисты, «примочки».

Составление плана сочинения может стать не рутиной, а вершиной бурной и полной драматизма работы по созданию уровневой структуры текста, уяснению, говоря словами Реформатского, архитектоники текста.

Наконец, нам самим не грех присмотреться к способности компьютера обучать, превращать рутинную работу в искусство. При желании мы можем воспользоваться его средствами для того, чтобы усовершенствовать давно используемое методическое оружие в виде всевозможных наглядных схем и метаобозначений (графические знаки выделения морфем, обозначения синтаксических единиц и т.п.).

Трудность заключается в том, что у большинства из нас нет не только соответствующих навыков в пользовании компьютером, что естественно, но и основательных знаний о правилах и закономерностях графического оформления текста.

Компенсировать компьютерную безграмотность могут только время и материальные средства.

«Графическая грамотность» может стать нашим достоянием значительно раньше. Публикация «Технической редакции книги» Реформатского и была нашей попыткой организовать своего рода ликбез.

В качестве эпиграфа мы использовали чудесные слова Милна. У другого замечательного детского писателя Джанни Родари в «Приключениях Чиполлино» было сказано: «Когда Кум Тыква понял, что от вздохов кирпичей не прибавляется, он начал строить свой домик».

Мы можем сколько угодно переживать, что наши ребята читают не то и пишут не так. Мы можем сколько угодно вздыхать оттого, что в этом новом мире привычные нам ценности не занимают достойного места. Но, если мы хотим как-то с этим бороться, нам ничего не остается делать, как поступать с этим новым, «варварским» миром так, как во все времена поступали с варварами миссионеры. Нам надо научиться говорить на этом «языке». Это единственная возможность постепенно показать нашим ученикам все богатство нашей культуры. А попутно и мы у них кое-чему научимся.