ИСТОРИЯ ОРФОГРАФИИ

СТАРАЯ ОРФОГРАФИЯ В НОВОЕ ВРЕМЯ

Т.М.ГРИГОРЬЕВА,
г.Красноярск

11 мая 1917 г. -  начало первого этапа реформы русской орфографии

...А ну-ка напиши жалобу от русского народа, зачем это уничтожили самые любимые три буквы: ять, фиту и твердый знак.
– Чем же они любимые?
– Свободу слову дают: хочешь ты эту букву ставь, хочешь не ставь – все равно смысл одинаковый, а будто кудрявее и легче. ...Да, три легкие буквы отменили, а три твердые дали.
– Какие же твердые?..
– Скверные буквы: гэ, пэ, у.

В этой записи из дневника М.М. Пришвина от 23 декабря 1923 г. отражено представление о реформе русской орфографии 1917 г., которое сформировалось в российском обществе сразу же после октябрьских событий и которое продолжает доминировать в современном сознании: реформа по-прежнему считается непростительной виной советского правительства, продолжает быть большевистской, хотя в действительности была подготовлена задолго, а начата в школах России почти за два месяца до Октября, то есть с 1 сентября 1917 года. Советское правительство в проведении реформы действительно оставило свой след: к уже имеющимся законодательным актам к проведению реформы Министерства народного просвещения при Временном правительстве были изданы декреты, которые меняли коренным образом ее тактику и стратегию: вместо знакомства с исключенными реформой буквами вооруженные матросы врывались в типографии и выбрасывали из наборных касс исключенные буквы. И так, ружьем и мечом, а не путем сознательного предпочтения, как было задумано, старое русское правописание с его буквами (ять), (фита), i (и десятеричное) и ъ (ер) на конце слов было исключено из культурной жизни народа, как и все события, связанные с подготовкой и досоветским периодом осуществления реформы. (Об этом см. в газете «Первое сентября», 1999, 10 марта.)
Советское время в соответствии с указаниями советского правительства, казалось, полностью очистило языковое пространство от орфографического прошлого, однако внимательный взгляд сегодня отметит отдельные остатки исконного письма, которые сохранились вопреки требованиям времени и воспринимались в советский период как попранное наследие культурного прошлого узким кругом носителей русского языка, посвященных в подлинные события, или как ненужный, бессмысленный атрибут свергнутого режима – подавляющим большинством несведущих. В постсоветское время эти остатки старой орфографии обрели новую жизнь в новом социальном контексте.
В числе сохранивших дореформенную орфографию следует прежде всего назвать тексты надписей на немногочисленных памятниках дооктябрьского периода, которые избежали разрушения.

Памятник гренадерам в Москве, участникам войны с Турцией 1877–1878 годов, хранит надписи в старой, дореформенной орфографии:

Гренадеры своимъ товарищамъ, павшимъ въ славномъ бою подъ Плевной 28 ноября 1877-го года

Въ память войны съ Турцiей 1877-го 1878-го года

Фрагменты библейских текстов здесь же переданы в допетровском письменном облике буквами, исключенными в 1710 г. из русской азбуки Петровской реформой: (юс малый),

Другие, совсем немногочисленные, остатки старого письма – это надписи на гробницах святых, мемориальные надписи на зданиях, архитектурных памятниках XIX века и храмах.
Мемориальная доска при входе в Елоховский собор в Москве:

Здесь жилъ Суворовъ – надпись на здании посольства Нигерии в Москве (М. Никитская, 13); Поставщикъ двора Его Императорского Величества Петръ Арсеньевичъ Смирновъ – двусторонняя надпись на здании дома П.А. Смирнова (угол ул. Пятницкой и Овчинниковской набережной) в Москве; и исконная надпись на фронтоне современного Дома учителя Домъ просвhщенiя (Кирова, 24) в Красноярске и другие.
С возрождением многих социальных институтов дооктябрьского периода в связи с общественными преобразованиями начинается стихийное «возрождение» элементов старой орфографии.
Возрождение старых, основанных до 1917 года фирм и товаров возвращает их имена в современную действительность в исконном орфографическом облике:

• монпансье Ландринъ, изготовленное в Швейцарии по заказу компании «Ландринъ» в С.-Петербурге, и ресторанъ «ЯРЪ» в Москве (Ленинградский пр-т, 32/2);

• Пегасъ, название одного из первых в России кинотеатров фирмы «А.Ханжонковъ и К°», основанный отечественным кинематографистом Александром Алексеевичем Ханжонковым, и Товарищество «Эйнемъ» (1851 г.) на Поварской, 29; магазин Ф.Леонтьева «Фениксъ» – торговля колониальныхъ товаровъ, шоколатъ, сукна, трико, готовое платье, живая рыба (Покровка, 2) и основанное в Таганроге предприятие (1868 г.) ТОРГОВЫЙ ДОМЪ «ЧАЙ, КОФЕ и ДРУГИЕ КОЛОНИАЛЬНЫЕ ТОВАРЫ» в современной Москве;

• макароны флотские «Луканинъ» Новосибирской макаронной фабрики (дело основано в 1910 году) – ул. Фабричная, 33; и др.

Кроме того, старая орфография вернулась в разнообразные тексты, отражая стремление их создателей вернуть якобы незаконно отнятое большевистскими декретами русское правописание.
Первым вестником нового графико-орфографического периода стали журналы «В мире книг» и «Наше наследие», которые обратились к дореформенному прошлому в самые первые перестроечные годы. На страницах других многочисленных газет появились воспроизведенные фототипическим способом фрагменты или отдельные статьи из дооктябрьских периодических изданий и книг, републикации документов и театральных афиш, банковских билетов и акций – всего, что было покрыто завесой тайны для читателей советского периода.
Старая орфография постепенно внедрилась во многие сферы постсоветской жизни: на телеэкран (телепередачи «Вhди», «Русскiй мiръ», «Кинематографъ», «Канонъ», название фильма «Имперiя подъ ударомъ» и в телерекламе кофе – «Московская кофейня на паяхъ»); в названия парфюмерных изделий (Сибирский цирюльникъ: о-де-колонъ отъ Никиты Михалкова), компьютерных игр (Соборъ), аудиокассет (Александръ Малiнинъ. «Венчание»), сигарет (Императоръ), спичек (Артемъ), водки (Банкиръ), музыкальных групп («Горнъ» и «Ва-банкъ») и др.
Со временем русская дореформенная орфография стала совсем привычной в городской эпиграфике. Кроме многочисленных названий коммерческих банков (Банкъ) в малых и больших городах России, множество других имен:

• в Москве – ресторан «Чеховъ» и кафе «Пушкинъ»; Антикварный салонъ «Елисей» и магазин Антиквариатъ на Арбате; несколько вывесок Ломбардъ и Магазинъ «Винный погребъ»; ресторан и пивная «Купецъ»; рестораны «Годуновъ» и «Англетеръ»; Трактиръ «У Елисеева», Магазинъ «Гурманъ на Солянкh» и множество щитов с цитатами из Пушкина к юбилею поэта;

• Трактиръ (на Торговом), магазины Богуръ, Парижъ, муз. группа «Артефактъ» в Красноярске и столовая «Казачья харчhвня» на центральной улице пос. Казачинское Красноярского края;

• Гостиный рядъ; торговые павильоны «Табакъ» и «Росичъ» в Улан-Удэ и др.

Кириллические названия букв, помимо того, становятся именами некоторых реалий постсоветской действительности:

• инспектор ЯТЬ в газете «Я телохранитель» (приложение к газете «Русское слово. XXI век») и русский деловой журнал Ять;

• предприятие ИЖИЦА в Красноярске (Матросова, 20б) и др.

Однако нельзя сказать, что новая жизнь старой орфографии столь же интенсивна сейчас, как в первые годы постсоветского периода.
Возвращение элементов старой орфографии в современный текст выявляет характерную особенность создателей этих текстов, свидетельствует об отсутствии адекватного орфографического знания и опыта, а отсюда –недифференцированное употребление букв ь и h, ъ и ь, автоматическая замена современной буквы е на h и основанные на этом нелепые отступления от правил старой орфографии:

доме журналистов на Гоголевском бульваре, 8. Именно здесь, как сообщала «Литературная газета» (№ 26, 24.06.98), проходил в конце мая 1998 года учредительный фестиваль российского общественного движения «Твердый знакъ», созданного, чтобы объединить все фирмы и организации, имеющие в своем названии букву ъ, которая стала своеобразным знаком новорусской России. Для твердознаковцев же – символом «возвращения к существовавшим в великой России традициям, к стабильности, надежности, «твердости»; символом России «вечной и непонятной, устойчивой и всегда идущей своим путем». Участниками первой встречи стали представители многих уважаемых в столице «твердознаковцев»: компания «Петр Смирновъ и потомки», «Банкъ “Столичный”», Издательский дом «Коммерсантъ», полиграфический концерн «Артемъ», эксклюзивный поставщик массандровских вин «Эльфъ».
Такие явления в современной орфографической действительности просто требуют внимания всех, и особенно «твердознаковцев», к неизвестному им русскому орфографическому прошлому. Напомним некоторые существенные факты истории письма. В первую очередь – о букве «твердый знак», которая в древний период русского языка обозначала гласный звук, впоследствии утратившийся. То есть буква эта относилась наряду с буквами ять, фита, i (и десятеричное) к числу «орфографических омертвений», которые не имели параллелей в живом языке, но употреблялись по традиции, «из уважения к преданию». Как писал акад. А.И. Соболевский, эта буква «хранит молчание с XIII в.». М.В. Ломоносов в неоконченной пьесе «Суд российских письмен» отмечал: «Ъ немой место занял, подобно как пятое колесо в телеге». В дискуссиях о русской орфографии в XIX–XX вв. о ней высказано очень много нелестных суждений. В частности, что буква эта является совершенно ненужным знаком, балластом, отнимающим у пишущих, печатающих и читающих массу времени и средств. «Этот тунеядец, эта пиявка, высасывающая лучшую кровь русского языка, этот на-
рост – род грамматического рака на хвосте русских слов», пожирающий более 8 процентов времени и бумаги, ежегодно стоящий России более 4 млн. рублей и не приносящий ей «ни выгоды, ни чести» – так категорически отзывался о букве ъ проф. Е.Ф. Карский в 1904 г.

О букве (ять), «потерявшей», как и буква ъ, свой звук, тоже сохранилось много горестных свидетельств прошлого.
Поскольку буква эта обозначала утратившийся звук, необходимо было заучивать около 200 слов с буквой h в корне слова. И именно заучиванием занимались школьники в период начального обучения, и это не оставляло времени на изучение других важных предметов. «Русская школа, и низшая, и средняя, задавлена буквой ять» – так сказал акад. Ф.Ф. Фортунатов на заседании Орфографической комиссии 1904 г.
Именно с буквой ять была связана школьная «орфографическая оргия». Одним из распространенных приемов в обучении был метод «версус мемориалес», то есть заучивание «стихов», вернее, нелепых рифмованных строк, которые представляли собой дурной образец поэтической речи:

– и еще 116 подобных строк.

Или такой дидактический материал, способствующий усвоению буквы ять:

– и еще 110 таких же совершенно бессмысленных строк.

«Народная школа в рабстве у буквы ять» – так называлась статья С.Сперанского в газете «Русские ведомости» (19.08.11). Автор ее описывал бедственное положение начальной школы, которая безжалостно «выбрасывала» всех, не преодолевших ятевого списка. Он привел свидетельства учителей, неопровержимо подтверждавших сложившуюся катастрофу российского начального образования:

– На бесплодное заучивание грамматики и правописания приходится тратить почти половину трехлетнего курса сельской школы.
– Буква ять нас замучила.
– Буква ять отнимает половину учебного года, и все же ученики, выйдя из школы, скоро забывают ее правописание.
– Если бы не эта буква, то половину существующей программы можно смело увеличить и успешно пройти за это время, если ять изгнать из употребления.

Автор статьи отмечал также, что бессмысленность школьной программы «посвящать половину учебного курса начальной школы букве ять (с ее присными i, фита и ъ на конце слов) настолько ясна всем разумным людям, что и лица непедагогических профессий вправе поднять протест против дальнейшего господствования в русской народной школе этих пустых идолов, поддерживаемых исключительно экзаменационным террором». «Сколько миллионов земских денег уходит ежегодно на бесплодные попытки внедрения буквы ять в головы крестьянских детей, – писал он. – Но это ежегодное бесценное бросание земских денег – ничто в сравнении с той потерей, которую несет вся страна от задержки (в силу педагогического недомыслия) того культурного подъема, одним из могучих источников которого призвана быть народная школа».

Между прочим, буква ять представляла трудности не только для школьников. Многие высокопоставленные особы тоже плохо владели списком слов с этой буквой. Молва гласит, что сам император Николай Павлович не мог справиться с ять и, разозлившись, вознамерился с ней распрощаться. Но прежде решил обратиться к знающим людям. Он спросил у самого авторитетного в то время грамматиста, автора «начальных», «пространных» и прочих грамматик, Н.Греча: «Скажи, Греч, зачем у нас буква ять?» – «Это знак отличия грамотных от неграмотных», – сострил Греч. И государь, не встретив сочувствия своему намерению, махнул рукой, а буква ять осталась.

Возрожденные элементы дореформенного письма в современном тексте, возможно, уместны и, может быть, необходимы в случае, если они функционально значимы и грамотно выполнены, однако многие случаи неграмотного и немотивированного их применения ставят перед необходимостью лингвистического просвещения общества и преодоления каждым неадекватного представления о русском орфографическом прошлом, чтобы старая орфография не была предметом развлечения малообразованных. Поэтому давайте вернемся к началу реформы русской орфографии и обратимся к важным ее моментам.

Одним из важных пунктов в циркуляре Министерства народного просвещения о проведении реформы от 22 июня 1917 г. была мысль о том, что применение нового правописания не исключает, а, напротив, предполагает и даже требует знакомства с исключенными буквами и их историей. Именно этому в числе прочих мероприятий служили «Постановления совещания при Академии наук под председательством акад. А.А. Шахматова по вопросу об упрощении русского правописания, принятые 11 мая 1917 г.». Приведем лишь некоторые из них, наиболее значимые для нашего времени:

1. Исключить букву с последовательной заменой ее через е (колено, вера, семя, в избе, кроме).

Некогда буквы и е означали в древнецерковнославянском и древнерусском письме два разных звука. Но звуки эти в русском языке с течением времени совпали с произношением. Это повело к их смешению, обнаруживающемуся уже в древних русских памятниках; в некоторых памятниках стало вытесняться буквой е систематически. Буква исключается из русского алфавита по следующим основаниям: во-первых, е и в настоящее время произносятся одинаково как в литературной нашей речи, так и в подавляющем большинстве великорусских говоров (ср. день и наднь, бестолочь и бс, Арсений и сни, Моисей и Алексй, вообще и в плащ); «живой язык не знает : им занимаются только правописание и грамматика» (Я.К. Грот. Спорные вопросы русского правописания. С. 309); во-вторых, в весьма многих случаях уже уступило место букве е, напр., в словах, заимствованных из церковно-славянского языка, как время, вред, среда, чрево, треба, чрез-, пред-, пре-, запрещать, трезвый, млечный, извлечь, член, шлем и др., а также в русских словах, как мелкий, треск, плеск, песок, ведро, семья, некогда, некому, ночлег, деверь и др.;
в-третьих, буква во многих словах пишется несогласно с этимологией, напр., копйка, рдька, хмль, брю, змй; в-четвертых, употребление на письме букв и е «сделалось одною из труднейших опасностей нашего правописания» (А.Соболевский. Лекции по истории русского языка. С. 61).
См. Постановления Орфографической комиссии. СПб.,1904 г. и Постановление Орфографической подкомиссии. СПб., 1912 г.

2. Исключить букву с заменою ее через ф (Фома, Афанасий, фимиам, кафедра).

Буква соответствует греческой букве, которая в древнегреческом языке означала особенный звук, отличный от звука ф, но с течением времени этот звук перешел в ф. Это повело к произношению буквы как ф. С таким произношением q заимствована и в древнерусский язык. В древнерусских памятниках находим написания: Федор, Федосий, Мефимоны и т.д. Буква исключается потому, что различение букв и ф на письме для не знакомых с греческим языком представляется весьма затруднительным. «Пора изгнать этого монополиста русской азбуки и начать писать Мефодий...» (Я.К. Грот. Спорные вопросы русского правописания. С. 379).
См. Постановления Орфографической комиссии. СПб., 1904 г. и Постановление Орфографической подкомиссии. СПб., 1912 г.

3. Исключить букву ъ в конце слов и частей сложных слов (хлеб, посол, меч, пять куч, контр-адмирал, но сохранить ее в середине слов в значении отделительного знака (съемка, разъяснять, адъютант).

Буква ъ означала некогда особый звук, произносившийся как краткий гласный неполного образования. С течением времени звук ъ исчез в одних положениях и перешел в о в других. Слова дъно, съна, дъва, гънати, съказъка, съдорово стали произноситься и писаться как дно, сна, два, гнати, сказка, сдорово (здорово). Равным образом отпал ъ в конце слов, но здесь он сохранялся на письме и с течением времени получил значение знака твердости после согласной.
Буква ъ в конце слова исключается как излишняя, ибо согласная, не сопровождающаяся буквой ъ, произносится во всяком случае твердо. «А.Х. Востоков и И.И. Срезневский, которым я сообщал эти замечания, – писал Я.К. Грот в 1862 г., обсуждая вопрос о необходимости отбросить ъ в конце слов, – вполне согласны со мною во взгляде на излишество ъ в конце слов». В середине слов ъ сохраняется в принятом ныне правописании только в окончании первой части сложного слова, в окончании приставок и в некоторых иностранных словах. В окончании приставок и в некоторых иностранных словах буква ъ может при этом иметь значение отдельного знака, показывающего, что следующий затем гласный звук отделен от предшествующего согласного звука й; буква ъ в таком значении должна быть сохранена, ибо съемка, если опустить букву ъ, будет прочтена Сёмка; также адъютант, конъюнктив.
См. Постановления Орфографической комиссии. СПб., 1904 г. и Постановления Орфографической подкомиссии. СПб., 1912 г.

4. Исключить букву i с заменою ее через и (учение, Россия, пиявка, Иоанн, высокий).

Различное употребление букв и и i, обозначающих один звук (ср. мир и мiр), «совершенно условно, и без одной из них можно бы очень хорошо обойтись» (Я.К. Грот. Спорные вопросы русского правописания. С. 378). Из двух начертаний для звука и сохраняется и, во-первых, потому, что при быстром письме i представляет затруднения, т.к. руке приходится отрываться для постановки точки; во-вторых, потому, что рядом с буквой и есть буква й, вместо которой пришлось бы придумать другой знак, если бы исключить букву и.
См. Постановления Орфографической комиссии. СПб., 1904 г. и Постановления Орфографической подкомиссии. СПб.,1912 г. Отд. 1.