ПРОВЕДЕМ ИЗЛОЖЕНИЕ ПО МЕТОДУ Н.А.ШАПИРО

Римма ХРАМЦОВА,
Сергей ВОЛКОВ

Учителя, которые почувствовали интерес к методике, предложенной Н.А. Шапиро, поняли ее сильные стороны и увидели, что она позволяет сделать работу по развитию речи, формированию навыков построения связного текста гораздо более продуктивной и интересной, могут сами попытать свои силы в составлении «заготовок» для таких занятий. Кстати, на помощь тут могут прийти многие статьи газеты «Литература», с которыми полезно было бы познакомить наших учеников. О том, как это сделать, мы и расскажем сегодня. Вернее, покажем это, поскольку даем в сегодняшней подборке несколько текстов для редактирования, выросших из статей газеты «Литература» разных лет. Познакомьтесь с ними. Если у вас возникнет желание поработать с другими статьями и подготовить новые тренировочные тексты, пишите нам, мы с удовольствием их опубликуем.
Предложенные тексты нужно распечатать для каждого ученика, вся правка вносится сначала в эту распечатку, затем окончательный вариант обсуждается в классе и переписывается (или, если удобно, вклеивается) в тетрадь; в школах, где есть компьютеры, работу можно автоматизировать: вставляемые фрагменты текста набирайте другим шрифтом — тогда учителю легче будет проверять работу.

Текст № 1 (по статье А.Архангельского «Литературные персонажи: Герои Пушкина», № 48/96)

Задание. Напишите изложение по данному тексту, предварительно доработав его. Для этого: 1) приведите доказательства тезиса, сформулированного А.Архангельским в подчеркнутом нами предложении; 2) расскажите о случайностях в сюжете «Капитанской дочки»; 3) допишите предложение, выбрав необходимое: от своего собственного страха и своей душевной подлости; от той стихии, что привел в движение; от своей осторожности; 4) расскажите о тех поступках Гринева, которые «подчинены законам дворянской чести» и совершены «по велению сердца».

На семнадцатом году недоросль Гринев, еще до рождения записанный в гвардию сержантом, отправляется служить — причем не в элитный Семеновский полк, а в провинцию. С этой минуты жизнь провинциального дворянина смыкается с потоком общероссийской истории и превращается в великолепный набор случайностей и зеркально повторяющихся эпизодов, которые заставляют вспомнить как о поэтике Вальтера Скотта, так и о законах построения русской волшебной сказки. (1) В открытом поле гриневскую кибитку случайно застигает снежный буран; случайно на нее натыкается чернобородый казак, который и выводит заблудившихся путников к жилью. Случайно проводник оказывается будущим Пугачевым.
Столь же случайно сцепление всех последующих встреч Гринева и поворотов его судьбы. (2)
Но в том-то и дело, что все «случайности» сюжета подчинены высшей закономерности — закономерности свободного выбора личности в обстоятельствах, предложенных ей историей. Эти обстоятельства могут складываться так или иначе, благополучно или неудачно; главное не в этом, а в том, насколько свободен человек от их власти. Пугачев, в чьих руках громадная власть вершить человеческие судьбы, — не свободен от _______________________________________________; оренбургский генерал, отказывающийся послать Гринева на бой за Белогорскую крепость, не свободен от _________________________________________________; Швабрин не свободен от______________________; (3) Гринев свободен до конца и во всем. Ибо действует он по велению сердца, а сердце его свободно подчинено законам дворянской чести, кодексу русского рыцарства, чувству долга. (4)
Именно эта постоянная готовность, не рискуя понапрасну, тем не менее заплатить жизнью за свою честь и любовь делает дворянина Гринева до конца свободным. Точно так же, как его крепостного слугу Савельича до конца (хотя и в иных формах) свободным делает личная преданность Гриневу.

Текст № 2 (по статье С.Волкова «Повесть Гоголя “Портрет”: от текста к контексту», № 14/98)

Задание. Расставьте абзацы в правильном порядке, понаблюдайте за способами связи между ними; составьте план получившегося текста; допишите недостающее вступление; напишите по тексту изложение.

ГЕРМАН И ЧАРТКОВ

(Из наблюдений над «Пиковой дамой» и «Портретом»)

1. Чартков тоже, как мы видели ранее, может держать себя в руках. Но вот происходит нечто, что мгновенно разрушает всю твердость и убеждение в правильности «медленной жизни»: Чартков внезапно получает деньги, а Германн — надежду на их получение, и надежду, как ему кажется, верную (повезло же Чаплицкому!).

2. На первый взгляд Германн вовсе не похож на Чарткова. Вряд ли можно причислить его к натурам художническим. У читателя постоянно поддерживается ощущение крайней расчетливости Германна. Этот расчет толкает его впоследствии на страшные поступки — не случаен и образ Наполеона, возникающий в параллель к Германну. Скрытность, внутренняя, затаенная гордость, сильные страсти — вот комплекс качеств, формирующих восприятие этого персонажа.

3. Роднит их и то ощущение внутреннего равновесия, с которым герои вступают в повествование. Германн «...не касался и процентов, жил одним жалованьем, не позволял себе малейшей прихоти (отметим справедливости ради, что в материальном смысле Германн обеспеченнее Чарткова и ему вряд ли приходилось сталкиваться с той крайней нуждой, в которой пребывает Чартков большую часть времени; в этом смысле деньги нужнее Чарткову, и поведение его опять оказывается более естественным. — Авт.) ...твердость спасла его от обыкновенных заблуждений молодости. Так, например, будучи в душе игрок, никогда не брал он карты в руки, ибо рассчитал, что его состояние не позволяло ему... жертвовать необходимым в надежде приобрести излишнее».

4. Однако при всем том и Германн, и Чартков обладают весьма важным сближающим их свойством — они крайне честолюбивы. В этом повинна их молодость, страстно желающая жить сейчас, не дожидаясь призрачного завтра, которое может и не наступить. И когда появляется хоть малейшая возможность приблизить это «завтра», достичь его уже через три дня (как в случае с Германном), а не через три года (как размышляет
Чартков), сделать будущую сказку сегодняшней былью, они идут на все ради достижения этого.

5. На первый взгляд Германна нужно осудить суровее — он знал, на что шел. Почему же это осуждение висит и над Чартковым, не ведающим, что он творит? Почему он тоже виноват? Гоголь отвечает на этот вопрос своего рода притчей, завершающей вторую часть «Портрета»: «Кто заключил в себе талант, тот чище всех должен быть душою. Другому простится многое, но ему не простится. Человеку, который вышел из дому в светлой праздничной одежде, стоит только быть обрызнуту одним пятном грязи из-под колеса, и уже весь народ обступил его, и указывает на него пальцем, и толкует об его неряшестве, тогда как тот же народ не замечает множества пятен на других проходящих, одетых в будничные одежды. Ибо на будничных одеждах не замечаются пятна». Здесь впрямую, несколько даже уклоном в морализаторство, выражается главная идея повести — идея высокой ответственности художника за свой талант, ибо талант есть не его принадлежность, «частная собственность», а ценнейший дар Бога.

6. Германн же отдает себе полный отчет в своих действиях. Дьявольская природа знания трех карт для него очевидна, не случайно он прямо заявит старой графине: «Может быть, она (тайна. — Авт.) сопряжена с ужасным грехом, с пагубою вечного блаженства, с дьявольским договором... я готов взять грех ваш на свою душу. Откройте мне только вашу тайну... не только я, но дети мои, внуки и правнуки благословят вашу память и будут ее чтить как святыню...». Это страшные слова. Германн готов не только погубить душу за богатство (даже не за необходимое, а за излишнее, по его терминологии), он готов молиться силе зла, способной дать ему это богатство, объявить ее святыней.

7. И Германн, и Чартков в результате проигрывают. Поскальзываются на пути, ведущем их, как им кажется, к счастью. Сходно и наказание — безумие.

8. В обоих случаях путь к обогащению лежит через соприкосновение с дьявольской силой — еще один момент пересечения повестей. Однако Чартков и не подозревает об этом, не знает, что, принимая деньги, автоматически вступает в сговор с силами зла и начинает платить по счетам буквально с первого момента этого договора — платить собственным талантом и даже жизнью. Лишь после встречи с картиной бывшего своего знакомого, уехавшего в Италию и постигавшего там секреты великих мастеров прошлого, он понимает весь ужас произошедшего с ним.