УЧЕНЫЕ – ШКОЛЕ

Т.А. КОЛОСОВА,
г. Новосибирск

Принципы классификации сложноподчиненных предложений и их отражение в учебной литературе

Многолетний опыт преподавания синтаксиса современного русского языка на филологическом факультете и факультете повышения квалификации, общение с учителями средней школы убедили меня в том, что преемственности в преподавании этого раздела науки в школе и в вузе нет. А между тем знания и навыки, полученные в школе, должны быть исходной базой для более углубленного изучения того или иного предмета в вузе.

В данной статье ставится вопрос о том, как преподносятся в вузовских и школьных учебниках сложноподчиненные предложения, каковы основы и принципы их классификации, есть ли пути преодоления разрыва между школьным и вузовским преподаванием.

К концу XX века лингвистика накопила значительный опыт классификации сложноподчиненных предложений (далее – СПП). Принципы существующих классификаций разнородны, но есть и то общее, что их объединяет. Это, во-первых, наличие или отсутствие союза (шире – союзного средства), т.е. признак, по которому все сложные предложения делятся на союзные и бессоюзные. Во-вторых, это – противопоставление сочинения и подчинения предикативных частей и, соответственно, деление сложных предложений на сочиненные и подчиненные. При этом в одних работах второе основание прилагается ко всем сложным предложениям, в других (и таких большинство) – только к союзным. Понятиям о сочинении и подчинении в учении о сложном предложении отводится центральное место.

Традиционная типология сложносочиненных предложений сводится к различным группировкам, основанным на функционально-семантических свойствах союзов: соединительных, противительных и разделительных. В 50–60-е годы прошлого столетия типология союзов расширялась, и к названным разрядам в русистике были добавлены предложения с градационными (градационно-сопоставительными) и присоединительными союзами. Примерно в это же время наука обогатилась представлениями об открытости и закрытости сочиненных рядов, которые приложимы и к простому, и к сложному предложению (Белошапкова, 1967).

Типология СПП имеет более сложную историю. Как известно, первоначально объектом классификации были не СПП как целостные единицы, а придаточные предложения, которые осознавались как средство выражения тех же смысловых отношений, какие выражаются и членами простого предложения. Основы этой классификации были заложены в первой половине XIX в. лингвистами, представляющими логико-грамматическое направление в синтаксисе (Востоков, Греч, Давыдов и др.). Относительно законченную форму эта классификация получила в трудах Ф.И. Буслаева, который отметил, что «каждый из членов главного предложения, кроме сказуемого, может быть выражен предложением придаточным» (1959, с. 279), однако эта оговорка распространяется автором на простые глагольные сказуемые. Что же касается составных, то Ф.И. Буслаев считает, что «эти речения могут заменяться и объясняться придаточным предложением» (с. 280). Не останавливаясь подробно на анализе типологии придаточных, разработанной представителями и последователями буслаевской школы, отмечу, что большинство типов придаточных (12 из 15) оценивалось по соотнесенности с членами простого предложения, то есть по тем вопросам, какие использовались при дифференциации членов предложения. В результате были выделены придаточные подлежащие, сказуемые, определительные, дополнительные и обстоятельственные (места, времени, образа действия, меры и степени/счета, причины, уступки, условия, цели).

Однако основания, по которым такая соотнесенность устанавливается, различны. В одних случаях тип придаточного определяется по тому, синтаксическое место какого члена главного предложения занимает придаточное. В других же тип придаточного устанавливается в зависимости от того, каким членом главного предложения является местоименно-соотносительное («указательное») слово, конкретное содержание которого раскрывает придаточная часть.

Ср. СПП с придаточными подлежащими и дополнительными:

1. Мне послышалось, что за стеной кто-то плачет.
Тот, кто шел впереди, молчал.

2. Я услышал, что за стеной кто-то плачет.
Я догнал того, кто шел впереди.

Не вписываются в эту систему лишь три типа придаточных, не соотносящихся с членами простого предложения: присоединительные, следствия и некоторые сравнительные. Например: Зонтика со мной не было, о чем я искренне жалел; Мы сидели на углу бастиона, так что могли видеть все вокруг; И опять между ней и сценой не было никого, будто спектакль играли единственно для нее.

Эта классификация, обычно называемая традиционной, часто вызывала резкую критику со стороны некоторых лингвистов, в частности, Д.Н. Кудрявского (1913, с. 125). См. об этом подробнее (Белошапкова, 1967, с. 105).

Основным упреком было то, что классифицировались придаточные части, а не СПП как целостные единицы. И поскольку выделение типов придаточных производилось на разных основаниях, то в результате очень близкие по структуре и семантике сложные предложения оказывались в разных классах. Например: День был такой, что не хотелось выходить из дому (СП с придаточным сказуемым); Был такой день, что не хотелось выходить из дому (СП с придаточным определительным); День был такой холодный, что не хотелось выходить из дому (СП с придаточным меры и степени). И наоборот: СПП, различные по структуре и семантике, относились к одному классу. Ср.: Меня удивило, что брат бросил школу и Кто живет без печали и гнева, тот не любит отчизны своей. Обе конструкции характеризуются как СПП с придаточными подлежащими. Подобный подход к типологии СПП просуществовал более ста лет. Нашел он отражение и в некоторых пособиях для вузов.

Иной подход к классификации СПП находим в работах А.М. Пешковского (1956), Л.А. Булаховского (1952), А.Б. Шапиро (1958) и др. В центре внимания этих авторов находятся средства связи частей сложного предложения. Все СПП делятся ими на предложения с союзами (союзное подчинение) и с союзными (относительными) словами (относительное подчинение).

Во второй половине XX в. широкое распространение получила классификация СПП (не придаточных!), называемая обычно структурно-семантической. Ее общие идеи были заложены еще В.А. Богородицким, который писал: «Не следует смешивать мою группировку (классификацию СПП. – Т.К.) с отрицаемым мною традиционным сопоставлением придаточных предложений с членами главного предложения» (1935, с. 230). При исследовании сложноподчиненных предложений В.А. Богородицкий считал важным учитывать три фактора: «1) к чему относится придаточное; 2) какие формальные слова применяются (также и другие средства – интонация и т.п.) и 3) какие смысловые оттенки в каждом случае принадлежат самим придаточным (а не тому или другому члену главного предложения» (там же, с. 230).

Опираясь на названные критерии, В.А. Богородицкий ставит задачу создать типологию СПП как целостных единиц. Им было выделено восемь типов СПП. Но наиболее последовательно реализованы идеи В.А. Богородицкого значительно позже Н.С. Поспеловым (1959), которого по праву считают создателем структурно-семантической классификации СПП. Позже эта классификация была усовершенствована в трудах многих его последователей, в частности, С.Е. Крючкова и Л.Ю. Максимова (1960, 1969, 1977), С.Г. Ильенко (1964, 1976). Наиболее завершенный вид она получила в трудах В.А. Белошапковой (1967, 1977), в написанном ею разделе «Синтаксис сложного предложения» в «Грамматике современного русского литературного языка» (1970).

Дальнейшая дифференциация структурно-семантических типов СПП отражена в «Русской грамматике» (1980).

В основе структурно-семантической типологии лежит разграничение присловных связей и связей предикативных единиц как «целых». Отсюда и деление предложений на нерасчлененные (одночленные) и расчлененные (двучленные). В нерасчлененных СПП зависимый предикативный блок тем или иным способом «вписан» в структуру главной части (присловные и местоименно-соотносительные СПП). Именно здесь отношения подчинения обнаруживают себя наиболее ясно и четко.

В разных случаях присловной зависимости между предикативными единицами и доминирующими над ними словами (словоформами), по существу, наблюдаются отношения, не только содержательно, но и формально напоминающие те, в какие могла бы вступить зависимая словоформа. Ср. присловные изъяснительные предложения, в которых придаточная часть занимает синтаксическое место подлежащего или дополнения: Меня удивило, что он бросил учебу; Я удивился, что он бросил учебу.

Уязвимым местом описания присловных предложений является, правда, то, что одни их разновидности выделяются в зависимости от грамматической природы (частеречной принадлежности) опорного слова главной части (присубстантивные и прикомпаративные), другие же – в зависимости от семантической природы опорного слова (изъяснительные). Но вряд ли это можно считать недостатком субъективного характера. Очевидно, природа языковых единиц столь разнообразна, что создать непротиворечивую типологию сложноподчиненных предложений, в которых бы форма и содержание классифицируемых объектов всегда совпадали, нелегко, а может быть, и невозможно.

Среди нерасчлененных местоименно-соотносительных СПП выделяются три достаточно четко дифференцированных подкласса. Первый – отождествительные, в которых указательному или определительному местоименному корреляту в главной части соответствует К-местоименный релят в придаточной (тот... кто, тот... который, тот... чей, там... где, туда... куда, все... кто, каждый... кто и др.).

Второй подкласс – вмещающие, в главной части которых находится местоимение то, «вбирающее» содержание всей придаточной части, присоединяемой союзом что или чтобы, а также относительными местоимениями (кроме что). Например: День начался с того, что меня вызвали к директору.

Третий подкласс местоименно-соотносительных предложений, названный В.А. Белошапковой СПП фразеологического типа, характеризуется тем, что главная часть в них отражает структурно-обязательное соотносительное Т-местоименное слово с определительным (качественным или количественным) значением. Функцию же союзных средств выполняют асемантические союзы что, чтобы и союзы ирреального сравнения будто, словно и подобные. Например: Шум был такой, что мы не слышали друг друга; Было так шумно, будто мы находились в кузнице; Он не таков, чтобы разговориться с незнакомым человеком.

Важным моментом является то, что в структурно-семантической классификации нерасчлененных СПП четко разграничены функции Т-местоимения как конституирующего (обязательного) компонента в местоименно-соотносительных предложениях и Т-местоимения (факультативные) в акцентно-выделительной функции, которую они могут выполнять и в предложениях с присловной связью.

Расчлененные СПП характеризуются тем, что объединяемые предикативные части в них предстают как имена событий, равно «имеющих место» в действительном (а иногда и в вымышленном) мире, но поставленных говорящим в определенные содержательные условия. Эти отношения обычно выражаются семантическими союзами. В зависимости от характера отношений все нерасчлененные делятся на восемь подклассов: времени, причины, условия, уступки, следствия, цели (пять последних названы предложениями обусловленности), а также сравнительные и соответствия (последние – с союзами чем – тем и по мере того как).

Особое место в этой системе занимают предложения, названные В.А. Белошапковой относительно-распространительными, типа Отец приехал рано, что удивило всех домашних (в рамках традиционной классификации их квалифицируют как присоединительные). С одной стороны, они сближаются с нерасчлененными, поскольку распространяют не отдельный член главной части, а всю ее в целом. С другой – средством связи в них всегда выступает относительное местоимение, что характерно для предложений нерасчлененных. Не случайно в Грамматике-70 они названы гибридными. В более поздних работах В.А. Белошапкова рассматривает их в кругу расчлененных с корреляционной связью, противопоставляя остальным восьми подклассам, где связь детерминированная (союзная) (см.: Белошапкова, 1977, 1989).

Структурно-семантическая классификация имеет и другие варианты, отраженные во многих источниках (Крючков и Максимов, 1969; Бабайцева и Максимов, 1987; Бабайцева, Инфантова и др., 1995; и др.).

Остановлюсь на кратком анализе некоторых из них.

В учебнике С.Е. Крючкова и Л.Ю. Максимова ставится цель создать такую структурно-семантическую классификацию, которая бы «давала возможность последовательно – от более общих формальных и связанных с ними семантических различий к более частным – описать все богатство моделей сложноподчиненного предложения и с точки зрения их структуры, и с точки зрения их семантики» (1969, с. 48).

При описании строения сложноподчиненных предложений авторы считают важными такие его элементы: 1) зависимость придаточного предложения от определенного слова в главном предложении или от всего главного; 2) наличие или отсутствие в главном предложении соотносительного слова; 3) связано главное и придаточное предложение союзами или союзными словами; 4) место придаточного по отношению к главному; 5) соотношение форм сказуемого главного и придаточного предложений. Строение любого сложного предложения рассматривается как та или иная комбинация названных выше элементов, от которых зависит и общий характер выражаемых в СПП отношений. В результате возникла достаточно сложная (многомерная, по определению Л.Ю. Максимова) классификация СПП, в основе которой, однако, лежит поспеловское деление предложений на одночленные и двучленные. Предложения типа Там, где кончается лес, протекает речка рассматриваются авторами как СПП с придаточными места, распространяющими все главное в целом, тогда как в системе В.А. Белошапковой они отнесены к нерасчлененным местоименно-соотносительным.

В одном из последних учебников для вузов (Крылова, Максимов, Ширяев, 1977) структурно-семантическая классификация СПП несколько упрощена (что естественно, так как пособие адресовано прежде всего студентам-иностранцам). Так, СПП нерасчлененной структуры с присловной связью делятся на пять подклассов: присубстантивно-атрибутивные, прикомпаративно-объектные, изъяснительные (с союзным и относительным подчинением), местоименно-соотносительные (те, что в классификации В.А. Белошапковой названы отождествительными) и местоименно-союзные, многозначные (по Белошапковой – местоименно-соотносительные фразеологического типа). Остается неясным, в какой класс (подкласс?) попадают предложения типа День начался с того, что меня вызвали к директору, названные В.А. Белошапковой местоименно-соотносительными вмещающего типа. Не отмечено и то, что в изъяснительных СПП придаточная часть может занимать синтаксическое место не только объекта, но и субъекта. Например: Меня удивило (обрадовало/огорчило), что брат приехал один.

Если сопоставить традиционную классификацию СПП (а фактически – придаточных) со структурно-семантической классификацией Н.С. Поспелова и его последователей, то они предстают как очень разные. Однако их объединяет одна общая черта: представления лингвистов об устройстве простого предложения экстраполируются на устройство сложного.

Так, представители буслаевского (традиционного) направления членят простое предложение на главные (подлежащее и сказуемое) и второстепенные члены (определение, дополнение, обстоятельства разных типов). Именно такой подход находим в современных учебниках для средней школы и в некоторых вузовских.

В структурно-семантической классификации СПП также отражен взгляд ее создателей на простое предложение: кроме подлежащего и сказуемого (или одного главного члена), в предложении возможны или присловные распространители (то есть распространители слова, обычно на базе согласования или управления), или распространители всей главной предикативной части в целом. Отсюда и деление СПП на одночленные и двучленные.

Конечно, в каждом из вариантов классификации придаточных или СПП в целом что-то «выпадает в осадок», не укладывается в обозначенные типы. Это и три разновидности упомянутых выше придаточных в традиционной классификации, и сопоставительные СПП с союзами между тем как, в то время как, тогда как, если... то, рассматриваемые как группа, переходная между сложносочиненными и сложноподчиненными предложениями (Крючков и Максимов, 1969, с. 127).

Наблюдаются различия и в трактовке предложений, придаточная часть которых открывается сочетанием «относительное местоимение + ни», характеризуемых то как уступительные предложения связанной структуры (Грамматика-70, с. 722), то как разновидность местоименно-соотносительных фразеологического типа: Кого мы ни спрашивали, никто нам не мог ответить (Крылова, Максимов, Ширяев, 1998, с. 203).

Однако вне зависимости от того, как мы оцениваем традиционную и структурно-семантическую классификацию СПП, нельзя отрицать, что при том и при другом подходе авторы видят в устройстве простого и сложного предложений определенный изоморфизм, параллелизм. В рамках структурно-семантической типологии это подчеркивает В.А. Белошапкова, утверждая, что «в присловных и детерминантных предложениях связь между главной и придаточной частью имеет аналоги на уровне связи слов» (Грамматика-70, с. 682; см. также: Белошапкова, 1974, с. 79–89). (Надо попутно отметить, что осознание изоморфизма простого и сложного предложений иногда приводит авторов к крайним выводам. Так, И.П. Распопов предложения типа Я не знал, что он уже уехал называет квазисложными – Распопов, 1973, с. 99).

В современных учебных пособиях по синтаксису в описании СПП наблюдается некоторый эклектизм, стремление совместить оба подхода к типологии. В учебнике Н.С. Валгиной, например, на первом уровне членения СПП делятся на построения с присловной зависимостью и зависимостью от предложения как целостной единицы. При построении же общей классификации, названной автором семантико-структурной, выделяются СПП с придаточной обстоятельственной и с придаточной определительной частью.

При этом к определительным (хотя и с оговоркой «условно») автор относит предложения приместоименно-определительные типа Он шипел на тех, кто пел неверно «с придаточной частью, относящейся к местоимению (указательному или определительному) в главной части» (Валгина, 1991, с. 323).

Использование терминов обстоятельственные и определительные СПП невольно заставляет координировать типы придаточных с типами второстепенных членов предложения.

С наибольшим эклектизмом в типологическом описании СПП мы сталкиваемся в школьных пособиях по русскому языку. До 60-х годов в учебниках для средней школы (они в то время были унифицированы) использовалась традиционная (буслаевская) классификация СПП по соотнесенности придаточных частей (по принятой тогда терминологии – придаточных предложений) с членами простого предложения. В последующих изданиях эта классификация была отвергнута, так как было решено приблизить описание СПП к современной теории, в частности, использовать классификацию СПП, базирующуюся на структурно-семантической основе. Так, в 1973 году в школах была внедрена новая программа по синтаксису. Одновременно вышло в свет пособие для учителей, в котором прямо сказано, что теоретической основой преподавания «должно служить современное учение о сложном предложении, построенное на структурно-семантическом принципе», на учении, разработанном в трудах Н.С. Поспелова и других лингвистов (Ильенко, 1973, с. 141).

В учебнике русского языка для 7–8-х классов С.Г. Бархударова, С.Е. Крючкова, Л.Ю. Максимова и Л.А. Чешко (1973) при описании простого предложения сохраняется традиционное деление членов предложения на главные и второстепенные. В разделе же «Сложное предложение» много нового.

1) СПП с придаточными, распространяющими слово или словосочетание;

2) СПП с придаточными, распространяющими предложение (с. 180).

(Нетрудно заметить, что это аналог деления СПП на нерасчлененные и расчлененные.)

На втором уровне членения к построениям первого типа отнесены СПП с придаточными определительными, изъяснительными, степени или образа действия. Ко второму типу – СПП с придаточными места, времени, условия, причины, цели, уступительными, следствия, сравнительными и присоединительными.

Казалось бы, авторы действительно стремятся реализовать современный структурно-семантический подход к типологии СПП. Но тем не менее не отказываются и от иного подхода, в частности, от термина «обстоятельственные», к которым неожиданно отнесены не только традиционные группировки, но и СПП с придаточными следствия и сравнительными, которые не имеют аналогов в системе членов простого предложения.

Термин определительные по отношению к придаточным наполняется иным содержанием по сравнению с определением как второстепенным членом. Например, к числу придаточных определительных, отвечающих на вопрос какой? и относящихся «к члену главного предложения, который выражен существительным или другим словом, употребленным в значении существительного» (с. 164), авторы относят и группу (подгруппу?) местоименно-определительных, которые «близки» к определительным, но относятся «не к существительным, а к местоимениям тот, каждый, весь и др., употребленным в значении существительного. Например: Все, кто побывал в Крыму, не могут его не полюбить; Не говори того, чего не знаешь (с. 164). Если определить место названных СПП в структурно-семантической классификации, то они должны быть отнесены к местоименно-соотносительным (отождествительного типа), а не к присубстантивным. Но слово местоименно-определительные невольно сбивает учащихся с толку: придаточное ассоциируется с определением как членом предложения, а местоимение истолковано как определяемое слово. Но ведь функция местоимения здесь иная: оно занимает синтаксическое место подлежащего или дополнения, конкретное содержание которого раскрывается придаточной частью. Ср. также местоименно-соотносительные вмещающие (по Белошапковой): День начался с того, что пригорела каша. Т-местоименный компонент в главной части устранен быть не может. Следуя логике авторов учебника, придаточное в этом СПП должно быть названо местоименно-определительным, но практика показывает, что учащиеся называют их изъяснительными. И это неудивительно, поскольку придаточными изъяснительными называют предложения, которые «отвечают на падежные вопросы» (с. 167). В качестве примера приводится, в частности, фраза: Докладчик говорил о том, что надо повышать производительность труда. Как видим, критерии разграничения местоименно-определительных и изъяснительных размыты. Еще больше «не повезло» конструкциям, отнесенным в традиционной классификации к СПП с придаточным сказуемым типа Я все тот же, кем был всю жизнь и А стадо таково, что трудно перечесть. Первые характеризуются в учебнике как местоименно-определительные, вторые же вообще не рассматриваются, исключены из упражнений.

Как видим, подход к анализу простого и сложного предложений с разных позиций приводит к явному эклектизму при описании классов СПП. Не отказавшись от традиционной типологии второстепенных членов предложения (что вполне оправданно, если учесть, что основная цель изучения синтаксиса в школе сводится к пунктуации), авторы сохранили термины определительные и обстоятельственные при рассмотрении типов СПП, наполняя их, однако, другим содержанием.

В последующих изданиях учебника русского языка авторы уже отказались от первого уровня членения СПП, то есть деления их на присловные и припредложенческие (нерасчлененные и расчлененные). Выделяются «три наиболее широкие по значению группы сложноподчиненных предложений: с придаточными определительными, изъяснительными и обстоятельственными». Последние делятся на те же девять подгрупп, какие выделялись и в предыдущих изданиях (Бархударов и др., 1982 и последующие издания).

Не нашлось места в названной классификации присоединительным придаточным. Они рассматриваются в примечании к параграфу о придаточных следствия, где говорится, что «к предложениям с придаточными следствия близки по своему значению многие из предложений с придаточными присоединительными» (Бархударов и др., 1982, с. 203). Вряд ли такая характеристика СПП с придаточными присоединительными отражает главную особенность этих построений: союзное слово в придаточном всегда «вмещает» в себя содержание главной части в целом, да и семантические отношения следствия характерны не для всех предложений этого типа. Ср.: Манилов все время сидел и курил трубку, что тянулось до самого вечера.

Таким образом, в учебнике русского языка для школы нарушено единство подхода к изучению простого и сложного предложений. Не сказав а, создатели учебника сразу сказали б. Это привело к трудностям преподавания не только русского, но и иностранных языков. Так, студент университета, изучающий, например, немецкий язык, впервые сталкивается с терминами придаточное подлежащее, сказуемое, дополнительное, а преподаватель иностранного языка часто и не подозревает, что школьнику эти термины незнакомы.

Еще большие трудности возникают на вузовских вступительных экзаменах по русскому языку. Дело в том, что, помимо стандартного, унифицированного учебника русского языка (С.Г. Бархударов, С.Е. Крючков и др.), в котором используется проанализированный выше вариант структурно-семантической классификации СПП, в школе появились и альтернативные учебники, в частности, пособие В.В. Бабайцевой и Л.Д. Чесноковой (1983 и сл.), учебник В.В. Бабайцевой (1997), в которых отражена традиционная типология этих синтаксических единиц, то есть сохранено единство подхода к изучению простого и сложного предложения.

Стремление приблизить школьное преподавание к вузовскому вполне естественно, как естественно и то, что «учебные» теории, адресованные учащимся средней школы, неизбежно отражают теории научные в редуцированном, упрощенном виде. Такая редукция оправданна, поскольку она осуществляется с учетом психологических и возрастных особенностей обучающихся, а главное – определенных (ограниченных прагматически) задач школьного образования. Однако при этом сокращения не должны задевать сущности теории. К сожалению, применительно к русскому языку как к предмету этот подход пока не реализован.

Литература

1. Бабайцева В.В. Русский язык. Теория. 5–9-е классы. М.: Дрофа, 1997.
2. Бабайцева В.В., Максимов Л.Ю. Современный русский язык. Ч. 3. Синтаксис. Пунктуация. М., 1997.
3. Бабайцева В.В., Чеснокова Л.Д. Русский язык. Теория. М., 1989.
4. Бархударов С.Г., Крючков С.Е., Максимов Л.Ю., Чешко Л.А. Русский язык: Учебник для 7–8-х классов. М.: Просвещение, 1982.
5. Белошапкова В.А. Сложное предложение в современном русском языке. Некоторые вопросы теории. М., 1967.
6. Белошапкова В.А. Сложное предложение и словосочетание (к вопросу об изоморфизме в синтаксической системе) // Грамматическое описание славянских языков. Концепция и методы. М.: Наука, 1974.
7. Белошапкова В.А. Современный русский язык: Синтаксис. М., 1977.
8. Белошапкова В.А. Синтаксис // Белошапкова В.А., Брызгунова Е.А., Земская Е.А. и др. Под ред. Белошапковой В.А. М., 1989.
9. Богородицкий В.А. Общий курс русской грамматики. М., 1935.
10. Булаховский Л.А. Курс русского литературного языка. Киев, 1952.
11. Буслаев Ф.И. Историческая грамматика русского языка. М., 1991.
12. Валгина Н.С. Синтаксис современного русского языка. М., 1991.
13. Грамматика современного русского литературного языка. М.: Наука, 1970.
14. Ильенко С.Г. Вопросы теории сложноподчиненного предложения в современном русском языке. АДД. Л., 1964.
15. Ильенко С.Г. О лингвистических основах школьного курса синтаксиса // Обучение русскому языку в VII–VIII классах (по новой программе). Пособие для учителей. М., 1973.
16. Ильенко С.Г. Сложное предложение в современном русском языке. Л., 1976.
(Из сб.: «Сложное предложение. Материалы научной конференции. М.: Изд. «Русский учебный центр», 2000.)