Назовите автора

Конкурс читателей

Отрывок 5

Главная катастрофа произошла на пятом уроке, на литературе. В связи с приближающимся общешкольным горьковским вечером Людмила Прохоровна обещала поговорить о некоторых произведениях великого пролетарского писателя, относящихся даже к программе восьмого класса.
Каждому лестно, конечно, целый час побыть как бы восьмиклассником. Тем более что всем до черта надоели эти дурацкие сочинения на тему «Делу время – потехе час» или изложения по картинке «Три богатыря».
– А.М. Горький, 1868–1936, – торжественно сказала Людмила и осмотрела сквозь свои толстые очки всех ребят, словно бы ожидая чего-то. Ребята знали, чего ей надо, и сделали вдохновенные лица, как на фотографии «Встреча московских писателей с коллективом завода “Каучук”».
– «Песня о Буревестнике», – продолжала она еще торжественнее и, немного полистав книгу, нашла нужную страницу:

Над седой равниной моря ветер тучи собирает.
Между тучами и морем гордо реет буревестник
(сложное слово, между прочим, мы уже проходили),
черной молнии подобный.

Дочитав до конца, она сказала:
– Достаньте тетрадочки и запишите: 1) чайки – интеллигенция, которая не знает, к кому ей примкнуть; 2) гагары – существа, боящиеся переворота, мещане; 3) волны – народные массы; 4) гром и молния – реакция, которая пытается заглушить голос народа; 5) пингвины – буржуазия; 6) Горький – буревестник революции. Записали? Положите ручки. Калижнюк, ответь нам: кто такие чайки?
Коля лениво выбрался из-за парты, подумал, покряхтел:
– Ну, они, эти, ну, которые культурные...
– Ты хочешь сказать – интеллигенция? Правильно, садись.
Тут ей на глаза попалась Машка, которую прямо корчило от этого разбора.
– Гаврикова! – крикнула Людмила. – Ты что вертишься? Может быть, тебе неинтересно?
Это был риторический вопрос (они это уже проходили – например, у Некрасова: «О Волга, колыбель моя, любил ли кто тебя, как я?»). Риторические вопросы задаются просто так, на них нет необходимости отвечать. Но класс требовательно смотрел на Машку.
– Неинтересно! – сказала она именно таким голосом, каким в свое время Галилео Галилей утверждал, что Земля вертится.
– Может, тебе вообще в школу ходить неинтересно?
– Вообще интересно.
– Значит, только на мои уроки?
– Да.
Машка только молилась, чтоб Людмила не была дурой и не спрашивала об этом остальных. Потому что тогда – страшно подумать, что начнется. Но Людмила была...
– Может быть, вам всем неинтересно?
– Всем! – заорал класс. – Всем!
Людмила долго стучала портфелем по столу, но класс орал: «Всем! Неинтересно! Всем! Неинтересно!».
Прибежала Марья Ивановна, завуч.
– Что тут у вас происходит? – спросила она строго.
Машка, считавшая себя виноватой, сказала:
– Людмила Прохоровна спросила нас, интересно ли на ее уроках. А я ответила...
– Мы ответили, – заорал класс. – Мы все...
– Идите все сейчас же по домам. И снисхождения не ждите! За такое хулиганство придется отвечать. – Она говорила строго, но как-то неуверенно, многим показалось, что она не очень сочувствует Людмиле, а кричит просто так, по должности. – Это позор всему классу, всему шестому «Б»! Докатились!

Продолжеие следует