БИБЛИОТЕЧКА УЧИТЕЛЯ. ВЫПУСК XXXVII

А.А.РЕФОРМАТСКИЙ

<Лингвистические принципы написания прописной и строчной букв>

(Из цикла «Упорядочение русского правописания»)

Вопрос об употреблении в письме прописных («больших», «заглавных») и строчных («маленьких») букв стоит особняком среди прочих вопросов орфографии. Это прежде всего вопрос именно письма, особый графический прием, который не связан с остальными орфографическими нормами и может так или иначе решаться независимо от других правил орфографии. Напомним, что отличие прописных букв от строчных состоит не только в большей величине прописных по сравнению со строчными, но и в различии начертания ряда букв, как а и А, б и Б, е и Е, р и Р, у и У, ф и Ф и с и С в печатных знаках (7 из 32) и еще большего количества в рукописных (а, б, в, г, д, е, з, к, н, п, р, т, у, ф, ю – 15 из 32); исторически строчные и прописные происходят из разных систем письма, что особенно ясно в латинском алфавите, где из 26 букв расхождение начертания в строчных и прописных имеется в 18 буквах.

Употребление прописных букв – наименее регламентированный участок орфографической практики, где не только школа расходилась и расходится с печатью, но где буквально каждый может вводить свои правила или отменять обычай. Эта «легкость обращения» с прописными буквами объясняется в основном тем, что в противовес основной массе орфографических вопросов данные правила не имеют никакого отношения ни к фонетике, ни к морфологии.

Характерно, что «Перечень важнейших правил правописания» в школьном «Орфографическом словаре» проф. Д.Н. Ушакова вообще не имеет раздела об употреблении прописных букв.

Такое отношение к вопросу об употреблении прописных букв ведет свое начало от <Я.К.> Грота, который писал: «Правилам об употреблении больших букв не следует придавать слишком много значения, тем более что невозможно дать точных указаний на все встречающиеся случаи» («Русское правописание», изд. 5-е, 1886, стр. 88).

До последнего времени школа действительно очень мало интересовалась этим вопросом. В том, что в словах Ваня, Жучка, Москва следует писать в начале прописную букву, никто никогда не сомневался; ясно было и другое употребление прописной буквы: в начале текста и после точки или заменяющего ее знака (хотя в этой оговорке уже кроется ряд «каверзных» случаев).

Сложные категории личных и географических имен в школьной практике почти не встречались, а потому вопрос о регламентации этих случаев употребления прописной буквы предоставлялся усмотрению редакторов, корректоров, географов, индивидуальному решению всякого пишущего и не учитывался при обучении письму.

Надо отдать справедливость Гроту, что он на четырех страничках, отведенных под правила употребления прописных букв, дал очень ценный материал, правильно ориентирующий продолжателей, и не его вина, если продолжатели меньше разбирались в этом вопросе, чем он.

Ср. примечание Грота о том, что «если существительное не означает вида, под который подходит именуемый предмет, то и оно как имя собственное пишется с большой буквы: город Царское Село, Великие Луки, село Черная Грязь» («Русское правописание», стр. 89, п. 7) и рецепт, изложенный в справочнике А.Б. Шапиро и М.И. Уарова (1933), где во всех случаях сложных названий рекомендуется писать с прописной буквы только первое слово: станция Белые столбы, остров Огненная земля и, очевидно, село Черная грязь, Великие луки и т.п., исключение из этого правила допускается только для тех слов, которые сами являются собственными именами (стр. 42). Или правило Грота о различном написании прилагательных притяжательных (правда, только на -ин и -ов) и непритяжательных Петрово время и ломоносовский слог и т.п. и унификация указанного справочника 1933 г., рекомендующая все такие прилагательные писать со строчной буквы (лизина шуба, горьковское «На дне», полтавская битва, бородинское сражение, стр. 45).

Этого упрощенчества избежал справочник под редакцией Н.Н. Филиппова (см. стр. 75–77), но и там есть странности, например, рецепт писать Кубано-Черноморье с двух прописных, а Кубано-черноморская область только с первой прописной; под рубрикой «с прописной буквы набирают» имеются примеры на географические названия: бульвар Профсоюзов, улица Деревенской бедноты, проспект 25 Октября, где первая буква в названии строчная, что верно, но не подходит под правило, так как нет разъяснения о нарицательных в составе собственных.

Основные категории имен собственных: личные имена, географические названия, названия учреждений, заглавия книг, названия праздников, кораблей и т.п. – все это необходимые категории для разрешения данного вопроса.

Беда Грота не в том, что он мало детализировал эти категории, не учел применения кавычек при заглавиях и названиях предприятий, учреждений, судов и т.п., не выделил в особые рубрики названия исторических событий, политических партий и т.д, но в том, что он полагал общеизвестным, что такое нарицательное и собственное имя. Но еще удивительнее, что так же думали и все те, кто писал после Грота.

Послереволюционная действительность выдвинула новые категории названий.

Органы печати первые проявили инициативу в регламентации употребления прописных букв. Едва ли не первым опытом был орфографический справочник газеты «Правда», где впервые лаконичные правила о том, что собственные имена пишутся с прописной буквы, были конкретизированы в подобных списках разных категорий собственных имен. Эту регламентацию продолжал Баудат в своих «Технико-орфографических правилах», а также и оба упомянутых выше справочника 1933 г.: московский – А.Б. Шапиро и М.И. Уарова и ленинградский под редакцией Н.Н. Филиппова – и ряд других изданий в помощь издательским работникам. О том, какой получился в результате всей этой регламентации разнобой, красноречиво свидетельствует работа проф. С.П. Обнорского «Русское правописание и язык в практике издательств».

Советская школа неизбежно должна была столкнуться с той областью лексики, которая называет политические и административные органы Советской страны, крупные и мелкие, близкие и далекие географические объекты, исторические даты и события и многое другое, что «не входило в школьные программы» царской России. Кроме того, школьники встретились с разными видами текста, не только изложенного в виде описания и повествования, но и в виде так называемой деловой письменной речи (протокол, тезисы, конспекты и т.д.).

Из всего сказанного ясно, что нормировка употребления прописных букв стала совершенно необходимым орфографическим разделом для всех.

* * *

Мы уже говорили, что употребление прописных и строчных букв не имеет никакого отношения к фонетике и морфологии. В чем же тогда надо искать лингвистических обоснований для разрешения этого практического вопроса письма?

Прежде всего следует указать, что теоретически употребление прописных букв отвечает двум совершенно различным целям.

Первая цель – это отличение на письме собственных имен; вторая – это отметка начала новых отрезков речи.

Начнем со второго. Как известно, расчленением письменной речи на более мелкие единицы (синтаксические или интонационные – для нас сейчас неважно) занимается пунктуация. К сожалению, пунктуация обычно суживается по сравнению с тем реальным инвентарем, которым она обладает. Целям пунктуации служит не только расстановка точек, запятых, двоеточий и других «знаков препинания», но и членение письменной речи на абзацы, номерованные или неномерованные пункты и рубрики, разделение текста на главы и параграфы, приемы расположения текста на бумаге «в подбор», «отдельными строками», «с новой страницы», «со спуска», «в подверстку», «колонкой», «таблицей» и т.п.; этим же пунктуационным целям служит и постановка прописных букв в начале новых отрезков речи. Особую важность постановка прописных букв получает внутри текста, взятого «в подбор», т.е. не расчлененного на абзацы. В этих случаях точка (самый «маленький» пунктуационный знак по форме и самый «большой» по значению) является слишком незаметной опорой для читающего, и прописная буква, следующая за точкой, является своего рода графическим «рупором» этой точки, ее «усилителем» и служит опорной вехой в процессе чтения.

Особенностью всех пунктуационных знаков является их соотносительность и возможность замены одного знака другим в порядке усиления или ослабления членения или в порядке выражения дополнительных оттенков речи: эмоциональных и модальных. В последнем случае точка может заменяться многоточием, вопросительным или восклицательным знаком. Здесь-то и возникает вопрос: писать ли прописную букву всегда после этих знаков или же нет?

Дело в том, что эти знаки могут относиться или ко всему речевому отрезку, или к отдельному слову, после которого они поставлены; в последнем случае постановка прописной буквы теоретически была бы нецелесообразна. Однако явственно различить, где мы имеем дело со словом, сопровожденным одним из этих знаков, и где с предложением (хотя бы и состоящим из одного слова, что как раз характерно для «восклицательной», а отчасти и «вопросительной» речи), не представляется практически возможным, за исключением многоточия.

Итак, целесообразнее всего: писать прописную букву всегда вслед за точкой, знаком восклицательным и вопросительным, вслед же за многоточием писать прописную букву, когда этот знак заканчивает предложение, и писать строчную букву, когда многоточие встречается внутри предложения (в этом случае оно не заменяет точку), например:

Я... так... страдал... Это... трудно... передать.

Исходя из принципа соотносительности пунктуационных знаков, нецелесообразно писать с прописной буквы начало косвенной речи, стоящей при прямой речи и являющейся указанием, кому принадлежит эта прямая речь. Знаки, заканчивающие прямую речь, а также и промежуточный знак границ прямой речи (закрывающие кавычки или тире) являются достаточной охраной самостоятельности этой прямой речи, прописная буква была бы избыточна, да к тому же важно, наоборот, показать, что и предшествующая прямая речь, и последующая косвенная составляют единство реплики.

В этом же плане следует разрешать и вопрос о прописных буквах при цитатах. Косвенная речь, следующая за цитатой и входящая с этой цитатой в одно синтаксическое целое, никогда не может начинаться с прописной буквы; сама же цитата должна начинаться с прописной буквы лишь в случае, когда она взята с начала фразы и является синтаксически замкнутой, т.е. вводной в данном тексте; если же цитата является членом простого или сложного предложения данного текста, она должна писаться со строчной буквы; тогда же, когда цитата взята не с начала фразы, перед начинающей ее строчной буквой требуется поставить многоточие (после открывающих кавычек).

Иные обоснования употребления прописных букв в собственных именах. Здесь орфография должна исходить из лексико-семантических, а отчасти и из синтаксических предпосылок. Давнишнее правило о том, что собственные имена пишутся с прописной буквы, безусловно, правильно, но оно абстрактно, и трудность его применения состоит в том, чтобы определить, что является собственным именем и что является нарицательным. Не меньшую трудность представляет вопрос о составных собственных именах (имеющих самую разнообразную лексико-грамматическую структуру), так как в их составе не все слова могут быть причислены к собственным (служебные слова, номенклатурные обозначения, т.е. слова, обозначающие родовые понятия для объектов данной категории).

Различие нарицательных и собственных имен основано не на том, что первые – это названия общие, а вторые – индивидуальные.

В сочинениях греческого философа II в. н.э. Секста Эмпирика мы находим следующее рассуждение:

«Стоики утверждают, что три (вещи) между собой сопряжены – обозначаемое, обозначающее и объект. Из них обозначающее есть звук, например, “Дион”; обозначаемое – тот предмет, выраженный звуком, который мы постигаем своим рассудком как уже заранее существующий, а варвары не воспринимают, хотя и слышат звук; объект – внешний субстрат, например, сам Дион. Из них две вещи телесны, именно звук и объект, одна – бестелесна, именно обозначаемая вещь, и это есть высказываемое, которое бывает истинным и ложным».

Слово имеет две основные функции: называть вещи (существа, явления) и выражать понятия.

Не все слова языка одинаково служат для выполнения обеих функций. Имена нарицательные, выражающие конкретные материальные понятия, одновременно могут служить и названиями соответствующих вещей, т.е. выполнять обе функции: стол, собака. Имена нарицательные, выражающие отвлеченные понятия, только этой функцией и ограничиваются и никаких отдельных вещей не называют, так как таких «вещей» не существует: абстракция, наконец, имена собственные никаких понятий не выражают, а только служат названиями отдельных вещей (существ, явлений): брат Виктор; собака Шарик; провинция Виктория.

В том случае, когда имена собственные употребляются и как нарицательные, – это два разных слова: одно только называющее, но не выражающее понятия, другое выражающее понятие и могущее также служить названием или не могущее (если это слово с отвлеченным значением).

Для употребления имени Виктор совершенно не важно, что в латинском языке Victor значило «победитель»; мы можем употреблять название австралийской провинции Виктории и не подозревать, что это значило по-латыни победа; нас нисколько не смущает называть костлявую тощую собаку Шариком, хотя в качестве нарицательного это слово означает маленький шар.

Поэтому собственные имена следует определять как слова, специально употребляемые в чистой нарицательной функции.

Если только мы начинаем вкладывать в собственное имя какое-то обобщение, разуметь что-то типическое, – мы начинаем выражать понятие, и собственное имя превращается в другое слово, новое нарицательное. Итак: шарик – «маленький шар», Шарик – кличка собаки и шарик – «дворняжка, беспородная собака» – три разных слова. Для различения второго и третьего слов критерий возможности или невозможности образования формы множественного числа ничего не дает: могут быть Шарики (несколько собак с однородной кличкой Шарик) и шарики (совокупность беспородных собак), не говоря уже о шариках – небольших предметах шарообразной формы.

Гораздо важнее другое: возможность или невозможность сочетаться с собственными именами в качестве определения и сказуемого.

Почему мы можем сказать зоил Булгарин (где определяемое Булгарин, а определение зоил¹) и Булгарин – зоил (где Булгарин подлежащее, а зоил сказуемое) и не можем сказать Булгарин Греч (где Булгарин стоит на месте определения) и Греч – Булгарин (Булгарин стоит на месте сказуемого)?

Потому что слово зоил в первой паре примеров нарицательное (критик-клеветник), посредством которого можно определять и предицировать, относя к роду, выражая обобщающее суждение, а слово Булгарин во второй паре примеров – собственное, не имеющее значения (не выражающее понятия), почему им нельзя ни определять, ни предицировать другое собственное в том смысле, как это можно делать нарицательным; устанавливать же тождество Булгарина и Греча мы не имеем права.

Заметим, что при нарицательном собственное может выступать в качестве определения или сказуемого (остров Котлин, река Сена; это остров Котлин, эта река Сена), но эти сочетания не относят к роду и не содержат обобщающего суждения, а, наоборот, экземплифицируют род в единичном назывании.

Ставшие уже классическими примеры:
И может собственных Платонов
И быстрых разумом Невтонов
Российская земля рождать.

(М.Ломоносов)

– а также всевозможные «петербургские Цицероны», «тамбовские Петронии», и «он лезет в Наполеоны» – случаи употребления имен собственных, а не нарицательных, внешним признаком чему служит невозможность употребить их в единственном числе как отдельное слово (т.е. без сопровождения какими-либо другими словами); это только метафоры, которые в словарь русского языка не попадают, а слово зоил попадает, причем упоминание о греческом риторе Зоиле дается лишь в виде этимологической справки (см. «Толковый словарь» под ред. проф. Д.Н. Ушакова, т. I, стр. 1113).

Ясно, что по примеру зоила к нарицательным отойдут такие слова, как донжуан, мессалина; как ом, ампер, кулон, генри (название физических единиц по именам ученых); как кольт, браунинг, винчестер (название видов оружия по именам заводчиков и мастеров); как макинтош, френч, галифе (названия видов одежды, происходящие от собственных имен), как рентген (название аппарата по имени ученого), доберман, лаверак (породы собак по именам собаководов), как наполеон (сорт пирожного), – и многие другие бывшие имена собственные. Все они должны писаться со строчной буквы.

К нарицательным относятся и названия людей по национальностям или по месту жительства: француз, американец, англичанин, парижанин, москвич, неаполитанец, туляк, сибирячка, горьковчанин и т.п. (ср. француз Мопассан, Мопассан – француз и зоил Булгарин, Булгарин – зоил).

С прописных эти слова могут писаться только тогда, когда они выступают в виде прозвищ (Илья Муромец, Параша Сибирячка, Федор Толстой Американец и т.п.), как и любые другие нарицательные (Юлиан Отступник, Гец фон-Берлихинген Железная Рука, Ричард Львиное Сердце, Всеволод Третий Большое Гнездо, Федька Умойся Грязью и т.п.). Равным образом любые нарицательные, выступая в качестве заместителей собственных в качестве названий действующих лиц в баснях или в драматических произведениях, становятся собственными и пишутся с прописной буквы: Англичанин, Француз, Рыбак, Охотник, Негус, Дама и другие действующие лица в «Мистерии-Буфф» Маяковского; Рожок, Кларнет, Пушки, Паруса – действующие лица басен.

Типичными нарицательными являются названия должностей и титулов, которые, правда, пишутся иногда с прописной буквы, но вовсе не по правилу о написании имен собственных; таким же образом различают «вежливое» Вы от множественного вы (см. об этом у Грота «Русское правописание», изд. 5-е, стр. 88 и 89).

Производные от имен собственных, как правило, теряют характер собственных имен и делаются нарицательными; это совершенно ясно для таких типичных нарицательных, как глаголы (шекспиризировать, шопенизировать), наречия (по-пушкински просто), а также во всех случаях, когда производное является именем существительным (ленинец, пушкинист, гетеанец, дарвинизм, сюда же относятся и рассмотренные выше американец, англичанин, парижанин, москвич и т.п.).

Сложнее вопрос о прилагательных. Грот выделял притяжательные прилагательные на -ов и -ин, рекомендуя писать их с прописных букв, остальные же предлагал писать со строчных. Это – полумера. Дело, конечно, не в том, что они на -ов и -ин, а в том, что они притяжательные, наряду с притяжательными же прилагательными на -овский и -инский (действительно, почему надо писать Бергов от Берг, но берковский от Берков? Ведь если -ов или -ин имеется в основном слове, то прилагательное от него неизбежно будет на -ский, если же -ов и -ин нет в основном слове, то при помощи них и образуются прилагательные). А что такое прилагательные притяжательные? Это те прилагательные, которые не выражают понятия, а передают лишь отношение одного предмета к другому, причем – это отношение принадлежности (прямой или переносной – не важно). Вот эта особенность, которая выделяет эту категорию в имена собственные (и Далев дом, и Далев словарь; и Пушкинская семья, и Пушкинская «Полтава»).

Если мы в эти прилагательные будем вкладывать типовое значение, они начнут выражать понятия и станут нарицательными. Поэтому возможны двоякие написания:

1) Работая над Пушкиным, я изучал Пушкинский стиль;
2) «Первое свидание» Андрея Белого написано в пушкинском стиле.
1) Партия Ласкера и Капабланки 1935 года – одна из лучших Ласкеровских партий.
2) Партия Ботвинника с Тартаковером – чисто ласкеровская партия и т.п.

В географических и астрономических названиях трудность представляют составные названия, где кроме слов «называющих» есть и слова «называемые», т.е. являющиеся определяемыми как родовое название данного объекта; эти номенклатурные или родовые определяемые не имеют признаков собственного имени (хотя бы и в составе сложного собственного имени) и должны писаться со строчной буквы независимо от своего положения в начале, в середине или в конце: комета Галлея, звезда эрцгерцога Карла, альфа Малой Медведицы, острова королевы Шарлотты, Балеарские острова, мыс Доброй Надежды, мыс Сердце-Камень, мыс Зеленый и Зеленый мыс, море Лаптевых, Баренцово море, Большое Соленое озеро, озеро Чаек и т.п.

То же относится и к политико-географическим объектам: Западно-Сибирский край, Московская область, автономная область Коми, Юго-Осетинская автономная область (здесь автономная область в целом является номенклатурным определяемым), Французская республика (здесь номенклатурным определяемым является только слово республика); улица Декабристов, Моховая улица; площадь Восстания, Комсомольская площадь и т.п.

Но в тех случаях, когда номенклатурное определяемое мнимое, т.е. оно не означает рода данного объекта, оно должно писаться в согласии с Гротом (см. выше) с прописной; объективным признаком служит здесь наличие или возможность наличия другого, подлинного номенклатурного определяемого: архипелаг Огненная Земля, город Лодейное Поле, улица Кузнецкий Мост, Канин Нос (мыс), Золотой Рог (бухта), Новая Деревня (район Ленинграда), Красные Ворота (площадь) и т.п.

Иноязычные номенклатурные названия по тем же основаниям должны писаться с прописной буквы, за исключением тех, которые вошли в русский язык в качестве нарицательных: река Аму-Дарья, река Рио-Негро (хотя Дарья, Рио значит «река»), мыс Норд-Кап (хотя Кап значит «мыс»), Махач-Кала (город, хотя Кала значит «крепость») и т.п., но: Варангер-фьорд, т.к. слово фьорд вошло в русскую географическую терминологию и нельзя сказать: залив Варангер-фьорд.

Служебные слова как русские, так и иноязычные, в составе сложных названий должны писаться со строчной буквы, так как это грамматические элементы, роль которых аналогична окончаниям: Ростов на Дону, Франкфурт на Майне, департамент Сены и Уазы или департамент Сен-э-Уаз, Булонь-сюр-Мер, Рю-де-ла-Пе и т.п.

Также со строчной буквы следует писать служебные слова (предлоги, предлоги с артиклями, частицы) при иноязычных фамилиях, будут ли они присоединены к собственному имени через дефис или через апостроф – безразлично: де-Виньи, де-ла-Барт, ван-Бетховен, Харун-аль-Рашид, Абд-эль-Керим, Нур-эд-Дин, фон-дер-Лаза, Хосе-Рауль Капабланка-и-Граупера, д’Аннунцио, де-л’Аббей, о’Коннор и т.п.

По тем же правилам следовало бы писать и названия учреждений, т.е.: музей Революции, Исторический музей, Государственный музей Изобразительных Искусств, театр Революции, Большой театр, Первый колхозный театр (здесь колхозный театр в целом представляет собой номенклатурное определяемое), институт Журналистики, институт Тонкой химической технологии, трест Точной Механики, но: Дом Ученых, Дом Печати, Палата Мер и Весов (так как здесь слова Дом, Палата не являются родовыми определяемыми, а некоторыми условными наименованиями), но при таком правиле стоящие в начале номенклатурные определяемые, пишущиеся со строчной буквы, затрудняли бы узнавание начала названия; бывают же и такие случаи, когда, кроме родовых определяемых, название ничего не содержит, а все-таки является именем собственным (в порядке замещения вида через род), и тогда явно лучше писать, начиная лишь первое слово с прописной буквы: Театр оперетты, Педагогический институт (не как тип учебного заведения, а как название данного учебного заведения), Школа № 7 и т.п., а также и все предыдущие примеры: Музей революции, Институт журналистики, Институт тонкой химической технологии и т.п.

<...>

Конечно, собственные имена, как составные части сложных наименований, должны писаться с прописных букв: Государственный Малый театр, Государственный Эрмитаж и т.п.

Также только первое слово и собственные имена следует писать с прописных в любых названиях, заключенных в кавычки (название в кавычках сильно лексикализуется, т.е. стремится в пределе стать одним словом), причем все, предшествующее кавычкам, пишется со строчной буквы: завод «Шарикоподшипник», завод «Серп и молот», газета «Правда», газета «Ленинградская правда», газета «Таймс», газета «Дейли уоркер», журнал «Октябрь», журнал «Красная новь», колхоз «Заря свободы», совхоз «Путь к социализму», роман «Война и мир», комедия «Горе от ума», теплоход «Восстание декабристов», соната «Квази уна фантазия» Бетховена; но: завод «Десятый Октябрь», опера «Свадьба Фигаро», журнал «Вестник Европы», «Песня про купца Калашникова» Лермонтова; соната «По прочтении Данте» Листа и т.п.

Мы далеко не исчерпали всех категорий, связанных с употреблением прописных и строчных букв; так, например, совершенно не затронут нами вопрос о написании с этой точки зрения сложносокращенных слов и аббревиатур, что требует специального анализа строения этих слов в связи с их образованием.

Цель этой статьи была: показать на разном материале те обоснования, которые дает язык в таком, казалось бы, нелингвистическом разделе орфографии, и посильно продемонстрировать именно лингвистические предпосылки употребления прописных и строчных букв, кроющиеся в лексико-семантической и синтаксической стороне языка.

Подготовка и публикация Е.А. Ивановой

¹ На то, что здесь мы имеем именно такое соотношение, а не обратное, указывают параллельные конструкции: коварный Булгарин, лживый Булгарин и т.п. (Булгарин какой? – Коварный, лживый, зоил); в сочетаниях же типа остров Котлин, река Сена и т.п. определяемым являются нарицательные: остров, река, а собственные выступают в роли определений (остров какой? – Котлин; река какая? – Сена).