ЖИЗНЬ ЯЗЫКА

ПОЭЗИЯ И НАУКА О ЯЗЫКЕ

Связь между развитием художественного слова – литературы – и развитием науки о слове – лингвистики, всегда сильная в русской культуре, в конце XIX – начале XX вв. приобрела характер чуть ли не мистической закономерности. У поэтов и исследователей языка совпадают даже годы рождения.
Вот и в 1893 году, подарившем миру Маяковского, родились Виктор Шкловский, Борис Ларин, Алексей Лосев. А 26 июля (по другим сведениям – июня) 1893 г. в Суздале увидел свет Николай Иванович ЖИНКИН – будущий психолог, эстетик, крупнейший исследователь механизмов человеческой речи, основоположник русского учебного кино. «Русский язык» уже обращался к его классической работе «Психология развития речи» (№ 3/99).
Сегодня мы помещаем маленький фрагмент его доклада на Международной конференции по вопросам поэтики (Варшава, 1960).
А фотография шуточной сценки, снятой в 20-е годы в Коктебеле, с участием Н.И. Жинкина, Максимилиана Волошина и художницы Натальи Северцевой пусть напомнит вам о жарком лете и о том, что и поэзия, и наука, и великое – совсем не всегда за облаками, а тут, на земле, рядом с нами.

С.ГИНДИН

Н.И.ЖИНКИН

Интонация и смысл поэтического текста

Для расширения информационных возможностей языка необходимо отбор конкретных слов пропустить через такие ограничивающие фильтры, которые задерживали бы узуальные шаблоны и тем самым открывали доступ для малоожидаемых словесных замен и сопоставлений.

Таким фильтром являются правила поэтики. Известно, что повторение сигнала не создает новой информации. Но это положение относится только к сегментарному ряду. В просодическом ряду в блоке уравнивания конкретных слов в сообщаемом повторение порождает информацию – иди, иди! иди! иди же! = иди скорей; необходимо идти; это надо, хочу и т.п. Возникающая специфическая информация допускает множество разночтений, но остается все же достаточно определенной в ее ядре. <...>

Можно повторить какой-нибудь сегмент не полностью, а только его определенную (конечноударную) часть (рифма). Тогда при отборе конкретных слов отсеется множество узуальных шаблонов и станет возможным появление крайне редких, почти уникальных сопоставлений.

Березы от леса до хат
бегут, листами вороча,
и чист, как будто слушаешь МХАТ,
московский говорочек.

(В.Маяковский)

Но возможно еще более радикальное и сильное повторение, а именно – гармоническое, т.е. циклическое повторение интонации. <...> Интонация, надстраиваясь над метром, путем циклических повторений создает ритм. В этих условиях интонация теряет информацию разговорной и прозаической речи. <...> Циклы интонации монотонно повторяются, их действие состоит только в том, чтобы повернуть поток отбора конкретных слов в область малоожидаемых словесных замен и сопоставлений. В результате появляются уникальные сопоставления, несущие информацию, не поддающуюся переводу в однозначный текст, а только в совокупность интерпретирующих текстов. Узкий сегментарный канал языка расширяется. Теперь через него начинает проходить почти вся неповторимая информация, непосредственно полученная по каналам чувственного восприятия жизни. <...>

Интонация приобретает мелодию, отсутствующую в прозаической речи. Она информирует о коррелятивных ей воображаемых ситуациях состояния, например – надежды, тоски о потерянном, радости нового, ожидания, предчувствия...