Синтаксис и семантика в пунктуации

– Какой это член предложения?
– Уточнение!

Из ученических ответов

Вместо введения

– Запишите, пожалуйста, предложение: В стороне, под раскидистой липой, расположилась жизнерадостная компания. Есть ли в этом предложении подлежащее? Правильно, Маша: компания. А сказуемое? Верно, Алик, расположилась. А какие здесь второстепенные члены? Как – уточнение? Разве у нас есть такой член предложения? Кто поможет Оле? Спасибо, Ира: это действительно уточняющее обстоятельство.

Похожие диалоги приходится вести всем учителям русского языка. Дело в том, что в существующей школьной традиции изучение синтаксиса в значительной степени подчинено нуждам пунктуации (кстати, не берусь утверждать, что это так уж неправильно). При этом правила пунктуации, которые причудливым образом связаны как с синтаксическими, так и с семантическими характеристиками синтаксических единиц, зачастую неполны и неточны. Это обусловлено преимущественно тем, что существующие правила далеки от теории, – они являются попыткой упорядочить и непротиворечиво описать пунктуационную практику. Нечеткость формулировок неизбежно приводит к тому, что пунктуация современных текстов становится все менее устойчивой, а из-за этого и правила, в свою очередь, кажутся еще менее вразумительными.

На мой взгляд, сейчас было бы весьма полезно осознать принципы, неявно заложенные в правила, и критически их пересмотреть. Как знать, может быть, в следующей редакции правила русской пунктуации изменятся к лучшему. Не будем решать глобальные задачи, но кое-какие проблемы, связанные со смешением семантики и синтаксиса при разборе предложения, рассмотреть стоит.

Приложение и определение

Итак, в русском языке принято различать 5 членов предложения – подлежащее, сказуемое, дополнение, обстоятельство, определение. Особняком стоит приложение, которое в школьной традиции аттестуют как «согласованное определение, выраженное существительным». Его особое положение связано с его особыми семантическими характеристиками: если определение называет признак объекта, тем самым выделяя его среди других сходных объектов (так, в предложении Мише подарили красный мяч с помощью определения выделяется элемент множества мячей), то приложение задает альтернативный способ наименования уже названного объекта (например, в предложении Петров, переводчик, свой гонорар получил еще вчера). Школьники прекрасно ощущают семантические различия между приложениями и определениями: в частности, у них постоянно возникает вопрос, как подчеркивать приложение (как определение или так же, как тот член предложения, к которому оно относится).

Несложно научить ребят правильно аттестовать несогласованные определения, выраженные существительными:

Человек (какой?) с портфелем без стука вошел в кабинет (чей?) директора.

После небольшой тренировки ученики начинают хорошо понимать, чем несогласованные определения отличаются от дополнений (ср.: Ваш сын играл (с чем?) с портфелем, бросал его чуть не до потолка и нечаянно ударил (кого?) директора!) и от обстоятельств (ср.: Купите 2 тетради (какие?) в клеточку – но: Впишите полученный результат (куда?) в клеточку).

А вот называть при разборе предложения всякое приложение определением не будет ни ученик, ни учитель. Разберем ряд примеров.

Моя бабушка очень любила читать об Александре Сергеевиче Пушкине.

Аферист Бендер невероятно обаятелен.

Отцом Федором овладел дух стяжательства.

Не забавно ли, что корреспондент по фамилии Иезуитов работает в Ватикане?

Раскольников убил не только старуху процентщицу, но и ее сестру.

Даже в последнем случае, когда бездефисное написание приложения обосновывается сопоставлением со словосочетанием старая процентщица, только специально натренированный учитель может охарактеризовать слово старуху как определение. Что касается предпоследнего примера, то и в нем (хотя легко поставить «правильный» вопрос: корреспондент (какой?) по фамилии Иезуитов) приложение семантически срастается с «определяемым» словом. Такое семантическое сращение особенно характерно для необособленных и нераспространенных приложений.

Нераспространенные обособленные приложения обычно имеют обстоятельственный оттенок и семантически не сращиваются с тем словом, к которому относятся: Бендер, аферист, невероятно обаятелен (= «Бендер, хотя он и аферист, невероятно обаятелен»). Однако квалифицировать слово аферист как определение тоже однозначно не удается: мешает обстоятельственный оттенок.

Пожалуй, легче всего назвать определением обособленное распространенное приложение, лишенное обстоятельственного оттенка, – например, в предложении Александр Сергеевич Пушкин, величайший писатель своего времени, стал, по сути дела, создателем современного русского литературного языка. И все-таки и ученики, и учителя в подобных случаях колеблются, а многие склонны включать обособленное распространенное приложение величайший писатель своего времени в состав подлежащего. Не стану настаивать на каком-либо варианте как на единственно правильном – скажу лишь, что такая неустойчивость говорит о некорректности привычной формулировки «определение, выраженное существительным».

Итак, колебания при отнесении приложений к тому или иному члену предложения свидетельствуют: пожалуй, семантический аспект понятия «приложение» важнее, чем синтаксический. При этом пунктуационное оформление приложения очень сильно зависит от синтаксических характеристик – порядка слов (приложение, находящееся в постпозиции, обосабливается практически всегда), распространенности (распространенные приложения обычно обосабливаются), вхождения в группу (обосабливается группа нераспространенных приложений). Семантическая характеристика – наличие обстоятельственного оттенка – играет роль при обособлении одиночных нераспространенных приложений в препозиции к определяемому слову (примеры типа Бунтарь, Маяковский не мог остаться равнодушным по отношению к надвигающейся революции).

Приложение, уточнение, пояснение

Специфика приложений – одно из совпадающих по форме существительных определяет другое – в сочетании с характерным для русского языка свободным порядком слов создает трудности в определении того, какое из двух существительных является главным. Для решения этого вопроса приходится устанавливать наличие уточняющих или поясняющих отношений между существительными.

Понятия «уточнение», «уточняющий», «пояснение», «поясняющий» очень часто встречаются в учебниках и справочниках по пунктуации, однако нигде не определяются и не разъясняются. Попробуем сделать это.

Если какой-то объект назван именем нарицательным, то он тем самым отнесен к некоторому множеству. Иногда такого наименования бывает достаточно, чтобы точно определить участника описываемой ситуации, но порой говорящий не может найти однословный способ наименования, и ему приходится подбирать к существительному определения или приложения. Например, стоит нам услышать предложение Мы с дочерью жили душа в душу и понимали друг друга почти без слов, как мы делаем вывод, что у автора высказывания единственная дочь. Но если женщина, имеющая двух дочерей, захочет сказать В тот вечер я уже с первого взгляда поняла, что дочь чем-то расстроена, то ей придется уточнить свои слова (вместо дочь – старшая дочь или дочь Маша).

Легко увидеть, что множество, задаваемое словосочетанием типа определение + существительное, всегда меньше, чем множество, задаваемое тем же существительным (ср.: женщины – умные женщины, кошки – пушистые кошки, деревья – плодовые деревья). Но об уточняющем характере определения по отношению к определяемому слову говорить не принято – разве только в очень экзотических для письменной речи случаях вроде Женщины – красивые – редко бывают просты в общении. Поскольку такого рода отмеченность определения сопровождается нарушением нормального порядка слов и изменением интонационного контура, подобные конструкции можно квалифицировать как вставные конструкции – особенно если отмеченность маркируется еще и появлением вводного слова (например: Женщины – красивые по крайней мере – редко бывают просты в общении).

А вот говорить о том, что одно существительное может быть уточняющим по отношению к другому, принято: ведь любое из существительных задает множество, и одно из них может включать в себя другое или пересекаться с ним (к примеру, водоемы – пруды, цветы – розы, друзья – одноклассники и др.). Вне контекста, конечно, уточнением является вид по отношению к роду, частное по отношению к общему, но в описании реальных ситуаций говорящий может устанавливать отношения уточнения между произвольными множествами, например: Мои давние знакомые, одноклассники моего брата, пригласили меня на концерт.

Что касается пояснения, то оно используется в тех случаях, когда говорящий на ходу корректирует выбранное наименование или предлагает сразу несколько вариантов наименований, например: Грибоедов, поклонник театра, мечтал увидеть свою пьесу на сцене или Талантливый дипломат, дальновидный политик, наш великий драматург был разочарован, когда понял, что его проект преобразований на Кавказе не вызвал у императора никакого интереса.

Заметим, что уточняющие и поясняющие приложения могут распространять и подлежащие, и сказуемые, и дополнения, и обстоятельства:

Общим для всех случаев такого рода является то, что приложение обозначает тот же объект, что и определяемое им слово.

Уточнение, пояснение плюс дополнение, обстоятельство

Уточняющие (поясняющие) отношения могут связывать не только существительные, которые обозначают один и тот же объект реальной действительности, но и различные объекты:

Однако подобного рода случаи возможны при намеренной подтасовке фактов: говорящий вначале пытается исказить истину, а потом по каким-то причинам решает сказать правду. Чаще всего при этом появляются пояснительный союз то есть, или выражение в смысле, или частица ну, или хотя бы специфическая интонация.

Однородные обстоятельства и дополнения и уточняющие члены

Когда говорящий решает обойтись без поясняющих союзов, в некоторых случаях слушающий не может отличить уточняющие (поясняющие) обстоятельства – реже дополнения – от однородных членов предложения.

Рассмотрим такое предложение.

Они скупали квартиры в центре, на Фрунзенской набережной(?) и перепродавали их втридорога.

Нужно ли ставить запятую вместо знака вопроса, зависит от того, сочтем ли мы, что Фрунзенская набережная является еще одним – наряду с самым центром города – выгодным районом (тогда обстоятельства однородны и запятая не нужна), или, напротив, решим, что на Фрунзенской набережной является уточняющим обстоятельством (тогда запятая нужна).

Как ни странно, такая двусмысленность бессоюзного сопряжения синтаксических единиц встречается довольно часто, в том числе и в различных тестах. Разумеется, подобное недопустимо, если пишущий хочет быть понятым однозначно, а на экзаменах такие случаи легко апеллировать.

Возможна такая неоднозначность и при бессоюзном сопряжении дополнений:

Надо учитывать человеческую природу, характер(?) и делать соответствующие поправки.

Только автор может сказать, имеет он в виду «и характер» или «то есть характер», и потому однозначная расстановка знаков препинания здесь невозможна.

А в предложении Я написала Марине, маминой подруге(?) и попросила прислать мне немного денег, не зная, идет ли речь об одном лице или нет, правильно расставить знаки невозможно: уточняющее приложение неотличимо от однородных дополнений.

Кстати, остается открытым вопрос о синтаксической роли однородных и уточняющих членов: являются ли вторые особой семантической разновидностью первых? Вроде бы да (косвенно в пользу этого свидетельствует то, что пояснительные союзы являются разновидностью соединительных союзов, а соединительные союзы связывают однородные члены), но прямо в учебниках об этом не написано.

Вместо заключения

Я намеренно не стала затрагивать вопрос о том, что такое уточняющие определения, потому что вся группа синтаксических и пунктуационных проблем, связанных с определениями, заслуживает особого разговора (надеюсь в ближайшем будущем написать об этом). А вот о возможности установления уточняющих, поясняющих отношений между глаголами скажу сразу: семантически они, конечно, возможны, но особого пунктуационного оформления не получают, знаки препинания расставляются по схемам, принятым для однородных членов (ср.: Щенок скачет, припрыгивает от нетерпения и заглядывает мне в глаза и Щенок скачет, лает и заглядывает мне в глаза).

Из всего, что было сказано в этой статье, вывод напрашивается только один: в новой редакции правил расстановки знаков препинания, а затем и в школьных учебниках совершенно необходимо навести порядок в описании семантико-синтаксических оснований русской пунктуации.