ИСТОРИЯ КУЛЬТУРЫ

Командировка редакции в Великий Новгород

Нам повезло: в середине мая мы оказались в Великом Новгороде, прекрасном древнем городе, центре русской культуры, книжности, образованности. Нас пригласил факультет педагогического образования, искусств и технологии Новгородского университета им. Ярослава Мудрого (декан Г.А. Орлова). Главный организатор конференции – профессор Татьяна Викторовна Шмелева предложила следующую тему конференции: «Филология и словесность в современном университете и в школе». Т.М. Шмелева открыла собрание ярким вступительным словом о новгородцах в словесности. Другие доклады были посвящены деятельности блестящих ученых прошлого – М.В. Ломоносова, В.В. Капниста, Ф.И. Буслаева, И.И. Срезневского и др., внесших огромный вклад в создание русской филологии и словесности. Современные ученые, участники конференции, рассказывали о своих знаменитых учителях: Т.В. Матвеева (г. Екатеринбург) – о М.Н. Кожиной; С.М. Кузьмина (г. Москва) – о М.В. Панове, А.П. Романенко (г. Саратов) – о Ю.В. Рождественском.
Т.В. Шмелева обратила внимание на сосуществование двух близких понятий в русской культуре – «словесность» и «филология». Возникновение понятия «словесность» относится к XVIII веку. С 90-х годов XX в. мы наблюдаем возрождение и расширение этого понятия, которое включает в себя не только изучение грамматики, литературы, но и риторики, речеведения.
Не случайно живой интерес на конференции вызвал доклад С.М. Кузьминой (г. Москва) о многочисленных изменениях в орфоэпической норме и отражении (вернее, неотражении) их в словарях. Но словари, как известно, консервативны и «не должны торопиться перевыполнять план» (по словам М.В. Панова).
Нельзя было обойти и наболевшие проблемы. На третий день работы конференции зашел разговор о ЕГЭ, об интеграции наших вузов в европейскую систему образования (Болонский процесс). Новгородский университет уже много лет принимает студентов по итогам ЕГЭ. Университетские преподаватели наблюдают катастрофическое падение грамотности на своих факультетах. Так, изучая скандинавские языки, студенты в переводах на родной язык обнаруживают элементарное незнание русской литературы. Преподаватель Педагогического университета им. Герцена И.П. Левина (г. Санкт-Петербург) рассказала об участии вуза в Болонском процессе. Выпуская бакалавров и магистров, университет вынужден сократить время на изучение фундаментальных филологических дисциплин. В результате будущие учителя-словесники не получают целостного представления о языке. Понятно, что нужно искать выход из этой трудной ситуации.

Л.А. Гончар

Т.В. ШМЕЛЕВА,
г. Великий Новгород

От Ярослава Мудрого до Василия Адодурова

Новгородцы в словесности

ЯРОСЛАВ МУДРЫЙ

В прошлом году исполнилось 950 лет со времени кончины Ярослава Мудрого. Великий Новгород широко отмечал эту дату, были проведены самые разные мероприятия под слоганом «Наш современник Ярослав Мудрый».

Но мы начали разговор с Ярослава Мудрого не только потому, что собрались в университете, носящем имя Ярослава.

Ярославу мы обязаны формированием книжной словесности. Об этом говорит закрепившееся за именем уже взрослого князя прозвание Мудaрый: ведь в те времена считали, что книги «суть исходищя мудрости», иными словами, мудрость связывали в первую очередь с начитанностью. Прямо же об этом сообщают летописи, где о Ярославе говорится, что он «книгам прилежа, и почита е в нощи и в дне».

Благодаря его деятельности в Новгороде собирается круг грамотных людей. В летописи (запись 1030 года) вслед за сообщениями о том, что Ярослав пошел на чудь, победил ее и основал город Юрьев, читаем: «и събра отъ старостъ и отъ поповъ дlтей 300 оучити книгамъ. и престави ся архiепископъ акiмъ и быше оученикъ его ефремъ иже ны оучаше»).

Будущие летописцы, дьякон Григорий, переписавший Остромирово Евангелие, поп Упырь Лихой и новгородцы, которых мы знаем как авторов берестяных грамот, составили «генерацию первых новгородских школьников».

Свое отношение к книжной культуре как необходимому элементу жизни он передал детям.

Т.В. Шмелева (третья справа) и участники конференции

Сыновья его – Владимир, Изяслав, Святослав – были владельцами библиотек, для них переписывались книги. В миниатюре изборника Святослава 1073 года изображена семья владельца. Как явствует из летописей, сын Ярослава Всеволод знал пять языков, а сын Всеволода Владимир Мономах стал одним из самых известных авторов в древнерусской литературе. И удивительный для Средневековья факт: образованностью отличались дочери Ярослава. Автографы Анны, ставшей королевой Франции, изучаются как явление письменной культуры средневековой Европы [1].

С Ярославом связано возникновение на Руси нескольких жанровых традиций литературной речи.

Это прежде всего поучения. Первый текст этого жанра – «Поучение к братии» – принадлежит новгородскому епископу Луке (Жидята), поставленному Ярославом в 1034–1036 годах. Продолжение этой традиции видят в завещании Ярослава, которым он «урядил сынов своих пребывать в любви» [2], а ее взлет – в «Поучении» внука Ярослава – Владимира.

Ярослав имеет самое прямое отношение к становлению на Руси житийного жанра. Он много сделал для того, чтобы его братья – страстотерпцы Борис и Глеб – стали почитаться как первые русские святые. И хотя их официальная канонизация происходит только в 1072 году, уже после смерти Ярослава, культ святых Бориса и Глеба складывается при нем и с его участием: после того как в Вышгороде сгорела церковь, где были погребены братья, Ярослав построил сначала часовню, а потом церковь, куда торжественно были перенесены тела святых и где стали происходить чудеса, в первую очередь чудесные исцеления. Перед самой смертью своей, тяжело больным, князь отправляется из Киева в Вышгород – помолиться о своем здравии у гробницы своих святых братьев. Все эти события позднее были отражены в «Сказании о святых мучениках Борисе и Глебе» – первом русском агиографическом произведении.

Самому Ярославу принадлежит честь создания первых текстов «писаных законов», ставших основой деловой словесности, из которой выросла и современная юридическая литература. Это знаменитая «Русская правда» и менее известные в наше время «Покон вирный», «Урок мостникам» и «Устав о церковных судах» [2]. Ярославу удалось соединить нормы русского обычного права и принципы византийского законодательства, творчески переработанные. Для историков языка эти тексты – важнейший источник сведений о путях формирования русского литературного языка [3].

Завершить этот список можно жанром Слова. Едва ли не первое из них прозвучало в присутствии Ярослава, было инспирировано им и в значительной части посвящено ему. Это «Слово о законе и благодати» будущего митрополита русского Илариона. Об этом произведении написана библиотека филологических трудов.

Наконец, о словесности в самом прямом смысле – о слове.

Традиции именования – одни из самых стойких и всеохватных, но обычно не хранящих имена своих основателей. И напомнить, с кем связана та или иная традиция именования, – долг словесников, тем более когда есть достойный повод для этого.

Имя Ярослава растворено в русском словаре, прежде всего в ономастиконе, ведь оно знакомо каждому русскому человеку, так же как и имя основанного им города – Ярославль; у новгородцев же есть еще Ярославово дворище.

Князю обязаны мы и появлением на карте нашей страны топонима Юрьев – это имя получили два города (один «в чудской земле» – нынешний Тарту, другой на юге Руси на реке Роси (нынешняя Украина), а также Антониев монастырь. Так он заложил традицию именовать города в честь небесных покровителей, позднее давшую много городов с именами из святцев и блистательно воплотившуюся в Санкт-Петербурге.

С ним связан и Юрьев день, поскольку именно Ярослав учредил русский церковный праздник Святого Георгия (26 ноября) в память о дне освящения Георгиевского храма в Киеве. Это выражение вошло в народный календарь и десятки примет и присловий*, самое знаменитое из них Вот тебе, бабушка, и Юрьев день.

Вообще можно сказать, что Ярослав сделал многое для того, чтобы византийские крестильные имена вошли в русский быт и русские тексты, его дочери – Елизавета, Анастасия и Анна – известны в истории только под христианскими именами**. И он же способствовал тому, чтобы византийский именник пополнился славянскими именами, в первую очередь именем его отца –крестителя Руси – Владимира, уже после там оказались Святослав, Вячеслав, Игорь – имена его сыновей.

Итак, Ярослав открывает ряд людей, делами своими творивших русскую словесность и закладывавших основательные камни в ее фундамент.

Понятно, что русская история сложилась не так счастливо, чтобы традиции, заложенные Ярославом, беспрепятственно передавались от одного поколения к другому, приумножаясь и развиваясь. Тем не менее мы имеем счастье ощущать свою к ним причастность. А когда мы знаем о том, какие традиции мы продолжаем и поддерживаем, это привносит в нашу культурную жизнь особые смыслы единства существования – «неисчезания» прошлого и предчувствия будущего. И это уникальное ощущение доставляет нам русская словесность, столь многим обязанная, как мы убедились, Ярославу Мудрому – основателю ее традиций, соединяющих нас с ним. Это ощущение поддерживает в нас и Новгород, улицы и камни которого помнят тысячи людей, причастных родной словесности и культуре, пронесших эти традиции через десять веков.

Роль Новгорода и новгородцев в истории русской словесности

Поэтому следующий наш сюжет – роль Новгорода, а значит, новгородцев в истории русской словесности.

В новгородских монастырях и храмах, в первую очередь в Софийском соборе, переписывались книги. Древнейшая из славянских богослужебных книг – Остромирово Евангелие, переписанное для богатого новгородца посадника Остромира дьяконом Григорием. Археологические раскопки 2000 года принесли сенсационное открытие: новгородцы писали на церах – дощечках, покрытых воском. О существовании такого письма ученые догадывались: наводила на это форма письма. Теперь же мы располагаем и таким текстом – фрагментом псалмов [4].

Русская историческая проза формировалась и совершенствовалась в Новгороде, остались богатейшие собрания знаменитых Новгородских летописей. Исследователи отмечают их стилистическую безыскусность, соответствующую простоте и демократичности содержания. Д.С. Лихачев видел в них «крепкое бытовое просторечие и разговорные обороты языка» [5].

Так, один из первых известных нам русских документов – Мстиславова грамота, «пратекст» русской деловой прозы – был создан в Юрьевом монастыре около 1130 года [6].

Из трех азбуковников (обширных словарей с алфавитным расположением частей), известных современным исследователям, один создан в Новгороде, о чем говорит приписка, где сказано, что он закончен «В царство Феодора Ивановича Московского и Всея Великия Росии самодержца в Великом Новгороде во обители Антония Римлянина многогрешным клириком его же имя Бог весть». Тайнописью обозначено имя Димитрий [7].

Неудивительно, что в Новгороде создавались азбуковники, ведь именно здесь берет начало русская лексикография: еще в XIII (!) веке были первые словарики «неразумных» (непонятных) слов – таких, как ад, алтарь, зело, ков…...

Итак, начиная с XI века в Новгороде идет огромная культурная работа, усилиями сотен неизвестных нам по имени книжников складываются традиции словесности.

А Новое время доносит до нас уже не только тексты, но и имена. Среди них первыми надо назвать имена братьев Лихудов. Они в самом начале XVIII века занимались преподаванием словесности в кремлевском здании, которое в память о них называется Лихудов корпус. Преподавали они по собственным учебникам – греческой и латинской грамматике, логике и риторике. Риторика одного из братьев – Софрония – была переведена на русский язык и оставалась одной из самых популярных учебных книг в петровское время. Кстати сказать, занимались братья и переводом Библии на славянский язык, то есть были прямыми продолжателями дела Кирилла и Мефодия.

Лихудовские эллино-славянские школы (схолы) работали вплоть до 1740 года, когда в Антониевом монастыре была открыта Духовная семинария, ставшая на долгие годы центром учености, в том числе словесных наук. Наши коллеги историки занимаются изучением библиотеки семинарии, переписанного семинаристами текста русской летописи. Выпускники семинарии: знаменитый собиратель фольклора Северного края Елпидифор Барсов, один из ректоров Петербургского университета Михаил Иванович Владиславлев (логик).

Начала русской грамматической мысли тоже справедливо связать с нашим городом: ведь нашим земляком был Василий Евдокимович Адодуров, адъюнкт Академии наук, автор первой рукописной русской грамматики на родном языке. Ее открытие в 1970-е годы Б.А. Успенским вызвало переворот в наших представлениях об истории отечественной грамматики, которую принято было вести «от Ломоносова». В.Е. Адодуров – учитель Екатерины II, куратор Московского университета.

Кстати, о Московском университете. В его первый состав входила кафедра красноречия. Ее первым профессором стал Николай Никитич Поповский, вместе с ним начинали магистр Антон Барсов и преподаватель латинского и русского языков Филипп Яремский, в прошлом слушатели Новгородской духовной семинарии. После смерти Н.Н. Поповского профессором кафедры становится А.А. Барсов, проработавший в этой должности 30 лет, до конца жизни. Ф.Яремский же стал корректором университетской типографии, продолжая заниматься переводческой деятельностью, – ему принадлежит перевод на латынь ломоносовского «Слова о пользе химии». Есть сведения и о том, что он был даровитым поэтом.

* * *

Итак, я льщу себя надеждой, что мне удалось убедить вас в том, что новгородская земля действительно пропитана словесностью и мыслями о ней. Обращаясь к словесности и ее сегодняшним проблемам, мы приобщаемся к традиции, создавшейся тысячами наших предшественников – и знаменитых, как Ярослав Мудрый, и безымянных, как «клирик многогрешный». И мы, многогрешные.

Литература

1. Холодилин А.Н. Автографы Анны Ярославны – королевы Франции // Русская речь. 1985. № 2. С. 109–113.

2. Карпов А. Ярослав…... С. 84–86; 289–290, 422–423; 448.

3. Ремнева М.Л. Пути развития русского литературного языка XI–XVII вв. М., 2003. С. 65–101.

4. Янин В.Л. «То, что мы нашли, лет на 50 древнее Остромирова Евангелия» // Новгородский университет. 8.09.2000.

5. Лихачев Д.С. Прошлое – будущему. Статьи и очерки. М., 1985.

6. Срезневский И.И. Грамота великого князя Мстислава и сына его Всеволода Новгородскому Юрьеву монастырю. 1130 г. // Срезневский И.И. Русское слово. М., 1986.

7. Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вторая половина XIV–XVI вв. Часть 1. А–К. Л., 1988. С. 16.

* Их приводит В.Даль в статье Юрий-теплый (Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 4.).

** Сыновья – Всеволод, Изяслав, Владимир, Святослав, Игорь, Вячеслав.