НА ДОСУГЕ

Cергей ФЕДИН,
г. Москва

«Художества дух освежает!»

Мистическая логика, мир букв и их
коловращение в бесконечной взаимозаменяемости –
это и есть мир блаженства.

Умберто Эко. Маятник Фуко

Первое слово первой Книги человечества, Библии, – «Вначале». На языке оригинала – «Берешит». Если разбить это слово на две части, то получится «бере шит», что значит «создал шесть». Удивительно, учитывая, что далее в Ветхом Завете говорится как раз о создании мира в первые шесть дней творения.

Что это – случайное совпадение или одна из многочисленных тайн Священного Писания?

Во всяком случае средневековые богословы и последователи каббалы не видели здесь никакой загадки и понимали это место так: «Вначале Бог создал шесть основных сил, которые действовали при мистическом сотворении мира». Каббалисты считали каждую букву особым иероглифом, означающим число и некую идею одновременно. Поэтому, переставляя буквы, например, в имени Бога, они пытались постичь его тайны. Перестановка букв в поисках новых слов и смыслов вообще была одним из трех основных приемов, с помощью которых приверженцы этого мистического течения тщились проникнуть в глубинный, скрытый от непосвященных смысл Торы, то есть первых пяти книг Библии.

Впрочем, переставлять буквы, получая новые слова – анаграммы, люди начали задолго до каббалистов. Изобретателем анаграмм считается греческий поэт и грамматик Ликофрон, живший в III в. до Рождества Христова. Так что анаграммам (кстати, в переводе с греческого это слово буквально означает «перебуквица»), этому удивительному жанру комбинаторной поэзии, уже свыше двух тысяч лет.

Но не думайте, что, анаграммируя, т.е. переставляя буковки, человек всегда стремился решить какие-то космические проблемы, как это делали каббалисты. Очень часто анаграммы использовались для разного рода шуток и розыгрышей.

Так, например, французский писатель Доржлесс решил однажды поиздеваться над любителями авангардной живописи. Для этого он окунул хвост осла в ведро с красками, а перед носом нового «живописца» поставил вкусное угощение. Увлекшись трапезой, осел уткнулся в кормушку, довольно помахивая хвостом, который наносил немыслимые разноцветные узоры на стоящем позади холсте. Получившийся «шедевр» Доржлесс назвал «Закат на Адриатическом море» и выставил в модном салоне за подписью Боролани. Картина вызвала восторг публики, последовали хвалебные рецензии критиков. Но очень скоро обман раскрылся ко всеобщему конфузу «специалистов», узнавших, кто настоящий автор абстрактного полотна. К тому же выяснилось, что и вымышленная фамилия Borolani – анаграмма от слова Aliboron, что значит «длинноухий».

Но не только ослы прятали свои имена с помощью перестановок букв. Анаграммными псевдонимами пользовались многие знаменитости: Вольтер (это имя – анаграмма от французского выражения «Аруэ младший»), Алданов (неточная анаграмма от настоящей фамилии Ландау), Льюис Кэрролл и др.

Иногда анаграммы от имен великих служили совсем другим целям. Так, язвительная анаграмма avida dollars (т.е. жаждущий долларов) от имени Salvador Dali, одного из самых известных художников прошедшего века, придуманная его другом, поэтом Андре Бретоном, привела чуть ли не к разрыву отношений.

А вот «фамильные» анаграммы нашего современника, московского поэта Дмитрия Авалиани (ему же принадлежит анаграмма, вынесенная в заголовок): Булгаков / бог лукав; Небо в ликах / Хлебников; Солженицын / ножницы с’ел; Тайн древа полон / Андрей Платонов. Можете проверить: правая половина каждой фразы (та, что после косой черты) – точная анаграмма от левой половины. Еще несколько подобных анаграмм других авторов: 1. Достоевский – йод к совести. (В.Красилов) 2. Налогоплательщик – глотатель полена. (А.Береснев) 3. Смертность есть монстр. (И.Мейлицев) 4. Вспотел после ТВ. (И.Белов) 5. Ах, реклама! Река хлама. (Б.Горобец) 6. Обвенчаны. Навечно бы! (С.Ф.) 7. Москва не сразу строилась, / зато с нами воскресла Русь! (А.Воронцов)

Пожалуй, естественнее всего строить анаграммы, используя анаграммные пары слов: апельсин – спаниель; ромашка – мошкара; хористка – акростих; карета – ракета; увидимся – удивимся; древность – вредность и т.д. Наиболее интересны пары, образующие осмысленные выражения: кобра робка; салон слона; малина манила; ужимка мужика; запонка напоказ; авторучка Курчатова; Отбрось робость (И.Мейлицев); автодорога дороговата (Д.Авалиани); белорус обрусел (С.Ф.) и т.д. Такие, «пословные» анаграммы особенно эффектны и легко проверяются: 1. Город Москва дорог квасом. (О.Федина) 2. Отбил нутро. Трону – болит. (И.Мейлицев) 3. Творю либо вторю боли? (С. Ф.) 4. Слепо топчут – после почтут. (Д.Авалиани) 5. Чистоводное одиночество. Дивносинее сновидение. (Д.Авалиани)

А теперь полюбуйтесь на стихотворение Авалиани, целиком построенное из анаграммных пар слов:

Прощай, перо!
Напелись опер.
Пращой в ладони апельсин.
Долина алчет в тьме,
И темь, и корм мокр,
И лечат норовистых хворостины.

Однако кому-то может наскучить проверка буквенного соответствия анаграммных половинок. Поэтому в заключение я хочу познакомить вас с двумя новыми, еще более изощренными формами анаграмм, в которых «буквальное» родство легко слышно или даже видно.

Первая из них – миниграмма, т.е. минимальная анаграмма. Так я назвал анаграммы, в которых переставляется всего лишь одна буква или две буквы меняются местами. Например: 1. Небо говорит: «Не боготвори!» (С.Ф.) 2. Небу важная мера / не бумажная вера. (Д.Авалиани)

Еще один вид «ощутимых» анаграмм – встрои. Так называются слова или словосочетания, разбитые на два (или более) новых слова с помощью шрифтовых ухищрений (высота букв, жирность и т.п.): ХРистиАнаМ. В этом удивительном примере Авалиани такое привычное слово распадается на два других, видных невооруженным глазом, так что получается Христианам – Истина, Храм. Другие примеры: 1. раДУйСЯ! (Радуйся – рай, Дуся!) 2. министерСТвО (Министерство – сто мини-стерв) (С.Ф.)

Об анаграммах можно было бы говорить еще долго, но, думаю, и сказанного достаточно, чтобы почувствовать, насколько непроста, красива и интересна эта игра со словом.