ЮБИЛЕИ И ДАТЫ

С самого начала мы обращались к тем учителям, кто не соглашался с расхожим мнением, что уроки русского языка в школе самые скучные. Нет! Изучение родного языка может приносить радость, может быть наслаждением. В редакцию стали приходить конспекты уроков и другие материалы с рассказами о самых разнообразных и интересных приемах, идеях. Успех газеты во многом обеспечили прежде всего учительские работы. Рубрики «Я иду на урок», «Учение с увлечением», «Играть всерьез» сейчас самые популярные у наших читателей.
За 10 лет многое менялось в газете: формат (с А3 до А4), объем (первые выпуски были на 8 полосах, а последние – на 48), несколько раз менялись логотип и макет. Автор последнего макета – И.Лукьянов.
Состав редакции тоже менялся. Остаются неизменными наше желание делать интересную и нужную газету, уважение к труду школьного учителя и, конечно, наша любовь к родному языку, к русской культуре.

Редакция

Стыд безграмотности

Почему после одиннадцати лет обучения наши выпускники пишут с ошибками

<...>

Я вырос в мире, где и одна ошибка в сочинении – досада, две – крупная неприятность, три – беда, а четыре – катастрофа. В мире, где на человека начинали косо смотреть, если он не поставил запятой перед который и на том попался – ну точно так же, как на мелком воровстве. Даже хуже. Грамотность связана с достоинством, грамотный чувствует себя достойным, а если человек допускает грубую ошибку, то это как разоблачение, это навсегда: корову через а пишет – это конец. Недаром слово грамотно в нашем веке стало означать – с хорошим качеством: можно грамотно (или неграмотно) строить, управлять и даже воевать. У Даля это значение слова не отмечено.

Безграмотность всегда считалась не бедой, а виной человека, вызывала не жалость, а презрение. Особенно с тех пор, как образование стало доступно всем.

И вдруг мне открылось тогда, что существует и безграмотный мир. В нем есть свой стыд, но русская орфография кажется ему неодолимой, а ошибки при письме – нечто вроде хронической болезни на всю жизнь. Но нестрашно: в конце концов, не так уж и часто приходится писать. Причем безграмотные обычно пишут безграмотным, а грамотные – грамотным.

Общество делится на две части еще и по этому принципу. Прошли годы, мы стали писать, да и читать еще меньше, письма вытеснил телефон, книги вытеснились газетами, газеты – телевизором. Мы сами не пишем и не знаем почерка друзей, мы не читающее и не пишущее поколение, а слушающее и глядящее. Грамотность становится вроде как бы и ненужной для жизни. Тайная болезнь безграмотности никогда не откроется. В результате, несмотря на то что всеобщим стало уже среднее, одиннадцатилетнее образование, безграмотных становится не меньше, а больше.

За одиннадцать лет школа не может научить простой, в сущности, вещи – письму без грубых ошибок. А ведь только она может противостоять этой страшной угрозе для культуры – угрозе полной потери бытовой грамотности.

<...>

Не будем объявлять войну безграмотности, не будем звать в поход за грамотность – давайте все вместе учить детей писать без ошибок. Грамотность должна стать одним из приоритетов школы, потому что если выпускники пишут с ошибками, то это не только их позор – это позор школы.

С.СОЛОВЕЙЧИК