ЯЗЫК И ОБЩЕСТВО

ВЗЯЛ? РАЗРЕЗАЛ? ПЕРЕТАСОВАЛ?

КАК И.ДОБРОТВОРСКИЙ ПОРАБОТАЛ С КНИГОЙ С.СОЛОВЕЙЧИКА

Уважаемая редакция!

Держу в руках вышедшую в 2007 году в издательстве «Владос» книгу И.Л. Добротворского «Технология успеха: 1001 совет школьнику» и хочу поделиться недоумением, возникшим после знакомства с этим изданием.

В аннотации к книге говорится, что «автор собрал и обобщил наиболее эффективные методы и приемы, которые помогут учащимся добиться поставленных целей, повысить успеваемость, обрести уверенность, научиться располагать к себе окружающих, найти свое место в жизни». Оставив без внимания те разделы, где школьникам рекомендуются занятия йогой, медитирование, способы завязать знакомство и превратить врагов в друзей, я сосредоточилась на главах, в которых речь идет о том, как сделать школьную учебу успешной, интересной, приносящей радость. Практические проблемы учения волнуют меня не только потому, что у меня два сына-старшеклассника. Интерес к этим проблемам сохранился у меня с подросткового возраста, когда я, еще школьница, пыталась как-то оптимизировать свою учебную деятельность. Я была вполне успешной ученицей, но передо мной, как и перед большинством подростков, стояло немало препятствий, мешавших по-настоящему эффективной и радостной учебе. Какие-то приемы организации работы мне удалось выработать самой с помощью родителей, какие-то – почерпнуть из книг.

Каково же было мое изумление, когда беглый просмотр разделов «Воля», «Умственный труд», «Внимание», «Память», «Самодисциплина», «Уроки в школе», «Уроки дома», «Интерес» вызвал не просто ощущение припоминания чего-то очень знакомого (в конце концов в аннотации же было сказано, что автор не изобрел, а собрал некие методы и приемы), а уверенность в том, что внутри книги И.Л. Добротворского прячется почти дословно воспроизведенная книга известного педагога С.Л. Соловейчика «Учение с увлечением». Именно эта книга произвела на меня тридцать лет назад огромное впечатление – и предложенной автором методикой самовоспитания и самоорганизации, и внятным способом изложения, и (что немаловажно при обращении к юным читателям) тоном, располагающим к доверию. Кстати, С.Л. Соловейчик назвал свою книгу романом, и если это не роман в буквальном смысле, то увлекает «Учение...» не меньше, чем какой-нибудь остросюжетный роман.

Вооружившись экземпляром «Учения с увлечением» (М.: Детская литература, 1976), я взялась за сверку текстов. Увы! Назову как образец пару самых крупных кусков текстов из книги Добротворского, которые совпадают практически полностью с текстом Соловейчика и не разбавлены какими-то другими, происхождение которых мне было бы неизвестно.

Такое впечатление, что перед нами – нарезка из книги Симона Львовича и кусочки этой нарезки перемешаны. Совпадает почти дословно все, включая примеры, приведенные автором «Учения...». Чего стоит такой, например, пассаж со стр. 98 книги Добротворского: «Представте себе, например, костюм фербенксового цвета. Никому это не удастся! Дело в том, что я только что выдумал этот цвет...». Но этот цвет выдумал не Добротворский, а Соловейчик (см. стр. 73 «Учения...»). При этом фамилия автора «Учения с увлечением» в книге Добротворского нигде не фигурирует – ни в сносках, ни в ссылках, ни в списке литературы.

Из книги «Учение с увлечением» известно, что С.Л. Соловейчик проделал огромную работу перед написанием своего «романа». Со страниц журнала «Пионер» он вел переписку со множеством ребят от 10 до 16 лет. Эти подростки «поставили первые опыты, провели первые наблюдения», делились с педагогом своими сомнениями, ошибками, успехами и переживаниями из-за неудач. Симон Львович, обращаясь к читателям, благодарит ребят, приславших ему письма, «за труд, за веру и за самоотверженность». Но даже письма детей приведены Добротворским слово в слово и без всякого уважения к их авторам – ни благодарности, ни упоминания о том, что письмам этим более четверти века и посылались они другому человеку. Из каких-то соображений Добротворский вносит некоторые поправки: если письмо писала девочка из совхоза, то у Добротворского это девочка просто из Павлодарской области. Восьмиклассник из Пинска превратился в восьмиклассника из Пензы, Таня из Фрунзе стала Таней из Самары, корреспондент из Алма-Аты пишет из Ростова-на-Дону, юные куйбышевец и ленинградка шлют те же письма из Самары и Санкт-Петербурга. Света Кадьирова через тридцать лет стала Кадыровой, Саша Бердников сообщает С.Соловейчику, что 5 ноября он смотрел по телевизору «Повесть о чекисте», а Добротворскому – что в то же время он смотрел «Мертвый сезон».

Операции по перетасовыванию кусков из книги «Учение с увлечением» приводят порой к странным результатам. С.Соловейчик в главе 7 «Труд души» целиком приводит стихотворение Н.Заболоцкого «Не позволяй душе лениться». То, что написано перед цитатой, и то, что написано сразу после нее, непосредственно связано со стихотворением. А вот у Добротворского перед Заболоцким идет отрывок с совсем другой страницы «Учения...», там говорится об электронно-вычислительных машинах, не способных к творчеству. И сразу после рассказа о «тупых» машинах – кусочек из Заболоцкого, но какой! Как нарочно выбраны такие строки, из которых ни за что не поймешь, кого предлагает хватать за плечи и мучить поэт и зачем это нужно.

К чему я это все пишу? Хотелось бы понять, как называется вид творческой деятельности, продемонстрированный И.Л.?Добротворским? (Или это все проделали вышеупомянутые ЭВМ?) Если это называется «собрал и обобщил» – что это значит? Взял, разрезал, перетасовал? Где обобщение? Даже не пересказал своими словами, а воспроизвел, да еще от первого лица. Даже не сообщил – что собрал, у кого, никого не поблагодарил за ценный материал. Что должны думать читатели?

Или это никого не должно волновать?

Мария АФАНАСЬЕВА