ЮБИЛЕИ И ДАТЫ
“Ходили мы походами...”
1
Старушка. Ленинградский вокзал. Мы едем в Хибины. Столпились у дверей вагона, слышны последние слова оставшимся на платформе провожающим. Поезд начинает двигаться, провожающие побежали вслед, машем друг другу, проводница улыбается. Вдруг в толпе бегущих за поездом споткнулась и упала старушка, а ее сумка отлетела в сторону. Юра Апресян выскакивает из набирающего скорость поезда, поднимает старушку, сует ей в руку ее сумку, догоняет вагон и легко вспрыгивает в него под наше общее “Ах!”.
2
 |
Ю.Д. Апресян и И.А. Мельчук.
|
Костер. Первый ночлег в Хибинах. Глубина снега в человеческий рост, если не выше. Приказано рыть яму для костра. Самые точные и красивые движения понятно у кого, фанерка вырезает ровные снежные кубы, они ложатся сверху по краям ямы. Уютнейшая ночевка в спальных мешках при температуре больше – 20° С. Думаю: “Встану раньше всех и тихо сварю кашу на завтрак. Вот только костер сама ни разу не разжигала (плохой костратор, как говорил Мельчук). Ладно, как-нибудь справлюсь”. И что же? Выползаю из мешка – а там райская картина: вокруг чисто, подобраны все щепки, ровно и давно горит костер. И тишайшие движения (чтобы не потревожить спящих в палатках) – кого бы вы думали? – ну конечно, Юрия Дерениковича. А подвешенные на палке над костром два котла не только полны водой, но уже дымятся паром. Остается только засыпать манку и сгущенку! (Позже я прочитала словарную статью слова костер, составленную с такой любовью. Думаю, что без любви Мельчука с Апресяном к этому объекту здесь не обошлось.)
3
Мастер толкований. Тяжело ползем на лыжах вверх в гору, скорей бы привал, но начальник лихо преодолевает последний на пути перед вершиной перелесок и только минут через пять, на самом голом косогоре, где ветер сбивает с ног, мы слышим приказ главного (Мельчука, конечно): “Привал! Мальчики налево, девочки направо!”. Все послушно сбрасывают рюкзаки, но я не могла сдержать стона: “Ах, Игорь, твой главный девиз – не брать милостей у Природы!” Игорь: “Что ты хочешь сказать?”. Я не могла найти слов, но Юра так спокойно выдает толкование: “Игорь, Нина хотела сказать, что или пять минут назад или через пять минут впереди было бы гораздо удобней устроить привал”. Ответ начальника: “Так ведь привалы ровно! через 55 минут”.
4
Жменя (из мирной жизни). Мы едем на конференцию в Тбилиси в тяжелый для Грузии год. Договариваемся, какие продукты взять с собой. Юра мне: “Как ты думаешь, не надо ли взять еще и геркулес?” Я: “Что ты, уж геркулес-то есть везде”. Но мудрый Юра все же взял немного. Приютил нас Гоги Чикоидзе – в старинной, большой, но сильно обедневшей квартире. Оказалось, что утром на столе из местных харчей был только мелкий кислый виноград. Юра мне: “Ты будешь геркулес?”. – “С удовольствием, но чуть, ложечку”. – “Тогда я, если ты не возражаешь, положу еще одну жменю” (тогда я и познакомилась с денотатом понятия жменя). Итак, сварили две жмени каши. Юра спрашивает внуков Гоги, сбежавшихся к столу: “А вы будете есть кашу?” – можно было и не спрашивать, так зарделись от радости эти мордашки. Всем досталось по ложечке. Я до сих пор не могу понять, как смог тогда еще неакадемик накормить трех детишек, их родителей, двух дедов и нас, двух гостей, всего двумя жменями геркулеса.
5
Находчивость. Когда мы возвращались, в аэропорту города Тбилиси Юра уже прошел паспортный контроль, а меня вдруг задержали: “Вы куда?” – “Я в Москву”. “А что у Вас за паспорт?! Нэту такой страны – СССР!” Я не знала, что и ответить, очередь заволновалась – сердились на меня. Выручил… понятно кто. Он увидел, что меня не пускают, вернулся и, быстро разобравшись, в чем дело, тут же пошел в атаку: “А как же Вы нас впустили сюда – из несуществующей-то страны?!”. Одним словом, волшебник.
2 февраля 2010 г.
Нина ЛЕОНТЬЕВА