КУЛЬТУРА РЕЧИ
Институт русского языка им. В.В. Виноградова РАН

Иван, родства не помнящий

Иванами, родства не помнящими, принято называть людей беспринципных, неблагодарных, легко забывающих сделанное им добро, и тех, кто не знает и не желает знать своей истории, культуры, своих предков… Каков бы ни был конкретный смысл, прозвище дано обладателям самого “русского” имени. Откуда же взялись эти Иваны?

За ответом мы пойдем… в полицейский участок.

Авторы “Большого словаря крылатых слов” утверждают: в давние времена так представлялись бродяги и беглые каторжники, скрывавшие свое прошлое и не желавшие называть свои истинные имя и фамилию. Попав в околоток, они говорили, что ничего о себе не помнят: ни где родились, ни кто их родственники. И потому в полицейском протоколе так и именовались – “Иванами, не помнящими родства”. Подтверждает это и А.П. Чехов: “У бродяг самое употребительное имя Иван, а фамилия Непомнящий. Вот несколько бродяжеских прозвищ: Мустафа Непомнящий, Василий Безотечества, Франц Непомнящий, Иван Непомнящий 20 лет, Яков Беспрозвания, бродяга Иван 35 лет, Человек Неизвестного Звания. Девица Наталья Непомнящая, когда я спросил ее, какой она губернии, сказала мне: “Всех понемножку””. Упоминает он в “Острове Сахалине” и “Удостоверение поселенца Тымовского округа, селения Рыковского, не помнящего родства Ивана, 35 лет”.

Потом формула розыскного и уголовного делопроизводства была переосмыслена. И не последнюю роль в этом сыграл Салтыков-Щедрин. Этого имени он “удостоил”, например, беспринципных, “мелкодушных” газетчиков, о которых писал в “Мелочах жизни”: “Без идеи, без всякого понятия о добре и зле, Непомнящий стоит на страже руководительства, не веря ни во что, кроме пятнадцати рублей, которые приносит подписчик, и тех грошей, которые (за объявление в его газете) один за другим вытаскивает из кошеля кухарка. Он даже щеголяет отсутствием убеждений, называя последние абракадаброю…”. “Я не со всяким встречным связываюсь и предпочитаю быть осторожным с людьми, не помнящими родства”, – это уже цитата из щедринского “За рубежом”. Ну правильно, человек, который не помнит, откуда родом, и не хочет называть себя – подозрительная личность…

Интересно, что у русского Ивана есть “брат” по имени Джон Доу (John Doe). Имя это замелькало в XVIII веке, первое письменное упоминание об этой таинственной личности, как принято считать, можно найти в “Комментариях к английским законам” сэра Уильяма Блэкстоуна, выходивших в 1765–69 годах. Но имя Джона Доу можно найти и в Оксфордском словаре 1659 года, а некоторые признаки указывают на то, что с Джоном англичане были знакомы еще при короле Эдуарде III, то есть в XIV веке. В отличие от “не помнящего родства” Ивана, Джон Доу выглядел вполне респектабельно: в наследственных имущественных спорах с разрешения суда под этим псевдонимом выступал истец, ответчик именовался Ричардом Роу (Richard Roe). В чем же был смысл сохранения инкогнито? А в том, что если бы на суде выяснилось, что затеявший процесс лендлорд на самом деле присвоил чужое, имя его не было бы, по крайней мере, опозорено. В 1852 году Британский парламент упразднил эту практику, но Джон Доу и Ричард Роу “воскресли” в американской судебной системе. Более того, у них появились “подруги” – Джейн и Мери. Ну а сегодня в Америке Джоном Доу могут окрестить неопознанный труп. А еще так называют злоумышленника, если подлинное его имя не установлено.

В общем, у нас “Иван” не помнит родства, у них “Джон” не хочет его обнаруживать, а суть-то одна: вместо конкретных людей – подставные лица. Говорят, так было и в Древнем Риме. Только там “скрыться” можно было под масками Гая, Тита и Сея…

Ольга СЕВЕРСКАЯ,
кандидат филологических наук,
старший научный сотрудник ИРЯ РАН,
ведущая программы “Говорим по-русски!”
на радио “Эхо Москвы”